Наутро Белов встал с легкой головой. Он брился тщательней, чем обычно. Надушился одеколоном, который подарила ему Валя. Его запах ему не очень нравился, но сегодня он должен был взять именно его и брызнуть на горящие после бритья щеки и вымытые, блестящие волосы. Белов торопился, суетился. Позвонил Маковецкой, той уже не было дома. Она наверняка уже у Вали. Ничего, он приедет вовремя, именно тогда, когда нужно. Он открыл дверцу секретера и достал из маленького ящичка деньги. Пересчитал, взял еще несколько купюр. Он улыбнулся, представляя Валино лицо, когда она увидит то, что он задумал.
На базаре он скупил все алые розы. Бабушки охотно сбрасывали цену, поздравляли, услышав, куда он едет, предлагали купить за полцены еще. И когда Валя подошла к окну и прильнула к стеклу лбом, от неожиданности ахнула. Прогуливавшиеся по коридору мамочки тоже выглянули в окно. На серой площадке под окнами из алых роз было выложено: «Валя! Я тебя люблю!»
— Вот это муж! — восхищенно прокомментировал кто-то рядом с Валей. Она улыбалась, глядя с высоты третьего этажа на стоящего внизу с букетом Вадима. Он улыбался и смотрел на нее так, как никогда раньше. В этот момент она решила, что не будет помнить его кричащим, со сверкающими от негодования потемневшими синими глазами. Только вот таким, счастливым, смеющимся, красивым, любимым. Она прижала кончики пальцев к потрескавшимся губам и послала ему воздушный поцелуй. Стоять было тяжело, но она мужественно держала улыбку на бледном лице. Вадим не стал ничего кричать, он решил, что цветы сказали все лучше всяких слов.
— Боже мой, фантастика, — услышал Вадим голос Маковецкой. Она вышла из роддома и, пойдя к Белову, поцеловала его в щеку. — Внутри все гудят, как растревоженный улей! Хотят знать, кто это такой и к кому он пришел. Ты покорил всех, а главное — Валю, — сказала Вероника Сергеевна, поднимая глаза на окна с множеством лиц. Валя помахала им рукой, но и без этого Маковецкая сразу увидела ее. — Ну, ты готов к первой встрече с сыном?
— Не могу дождаться, — ответил раскрасневшийся Белов.
— Тогда поспешим, я проведу тебя, а кое-кто закроет на это глаза.
Конечно, его сын показался Вадиму самым красивым. Медсестра подняла маленький, плотно спеленутый столбик с розовым пятнышком лица. Малыш спал, крепко сжимая отекшие веки. Он выглядел безмятежным, спокойным, довольным. С первого взгляда Белов понял, что видит свою крошечную копию. Значит, теперь можно гордо сообщить Костику, что сын похож на него как две капли воды. Это было новое, ранее не испытанное ощущение, которое Белову понравилось. Маковецкая стояла рядом, наблюдая за игрой чувств на лице Вадима. Сегодня она уже не была так сердита на него, да и Валя просила ничего не высказывать ему. Во-первых, потому, что все закончилось благополучно, а во-вторых — она понимала, что сама спровоцировала его негодование.
Вероника Сергеевна благодарно кивнула медсестре и потеребила Белова за рукав.
— Нам пора, — тихонько сказала она.
Когда они снова вышли на улицу и подняли глаза, людей в окнах не стало меньше. Валя тоже была среди них. Ее губы шевелились, вероятно, она отвечала кому-то. Увидев Вадима и Веронику Сергеевну, показала жестом, что скоро детей принесут кормить.
— Мы поняли, Валечка! — закричала Маковецкая. Валя сделала жест, как будто набирает диск телефона. — Вечером позвонишь?
Валя кивнула и улыбнулась. Она была так счастлива. Смотрела вниз, хотела остановить взгляд на дорогих лицах, но в глаза бросались слова, выложенные алыми розами, и сердце замирало в груди! За спиной медсестра зовет всех в палаты. Валя машет рукой, а Вадиму так не хочется возвращаться в одинокую квартиру. Маковецкая обняла его за плечи и шепчет, что пора идти.
— Пойдем, она хочет посмотреть нам вслед, я знаю. Сама помню, как замирала у окна и смотрела вслед мужу, пока он не скрывался за поворотом. Эти добрые, светлые воспоминания потом помогают в жизни. — Вадим помахал Вале и пошел за Маковецкой. — Мне на работу, вторая смена. Приезжай завтра вечером.
— Спасибо, приеду. Сейчас собираюсь к родителям. Не могу вернуться домой — там так неуютно без Вали.
— Ничего, через четыре дня все изменится. Тебе предстоит узнать, что такое растить ребенка. Ты готов к этому, Вадюша?
Она обратилась к нему с такой нежностью, что у Вадима возникло желание подхватить ее на руки, закружить, но почему-то он сдержал эмоции.
— Конечно, я чувствую невероятный прилив энергии. Настроение — супер! Кстати, вы не знаете, как Валя хочет назвать малыша?