Я невольно засмотрелась на рассказчика. С такого расстояния было видно, что красивые черты мужчины были усеяны множеством мелких шрамов. Как и его руки, что сейчас вертели кусочек пергамента, тоже были в заживших следах от мелких порезов. Что может оставлять такие шрамы? А ведь на вид магистру было не больше тридцати пяти лет. Как он успел стать директором и вообще участвовать в тех событиях?
Я завороженно наблюдала за длинными пальцами магистра, крутящими пергамент. Внезапно тот сделал паузу и я подняла глаза. Кажется меня спалили за разглядыванием. Редгар хмыкнул, явно наслаждаясь моим смущением, затем продолжил.
- Смерть послов повлекла за собой войну. Это было... жестоко и бессмысленно. Существа, знающие, что мир и правитель - единое целое, с готовностью отдавали жизни по указу. Правитель Хаоссе постепенно начинал понимать, что в бесконечных битвах нет никакой правды, но попытки выйти на перемирие уже не интересовали старого Валдара - правителя Хэлла. Кровь ему пришлась по вкусу и, казалось, сражениями тот управлял играючись. Кончилось все тем, что Валдара убил собственный сын и занял пост правителя Хэлла. С Хаоссэ был подписан мирный договор и последние десятины у существ не было желания соваться к соседям без приглашения. До недавних пор.
Магистр задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, затем встал из-за стола и произнес:
- Чтож, а теперь давайте займемся тем, для чего мы сюда пришли.
Я, находясь под впечатлением от рассказа, рассеянно заморгала. Эмм, ну давайте займемся тем, не знаю чем.
Но когда Редгар снял мантию, расстегнул манжеты и принялся за ворот рубашки, у меня отпала челюсть. Петелька за петелькой, соскальзывающие с пуговиц, являли взору великолепные грудные мышцы, а также вызывали небольшое помутнение рассудка.
Мелькнула даже срамная мысль - а буду ли я сопротивляться, если меня тут насиловать начнут, но я ее отогнала и твердо решила: буду.
На мое решительно возмутившееся лицо магистр насмешливо поднял брови и проговорил:
- Я, наверное, забыл упомянуть, что при обороте обычная одежда рвется в клочья. Чтобы поберечь ваш юный разум, я, так и быть, пожертвую исподним. Но вы должны видеть, как происходит оборот, чтобы ваша львица не боялась выйти наружу.
С этими словами он добрался до брюк. Вот же!.. Мой юный разум, вообще-то, и не такое видел! И я, игнорируя горящие щеки, пыталась выглядеть максимально невозмутимо, пока магистр избавлялся от остатков приличия. Если у них обычно так проходят отработки, то у моих тараканов грядет серьезная революция.
Нет, я все-таки соврала. Такого великолепия мой юный разум еще не видел. Я, кажется, теперь знаю, как выглядит идеальный мужчина.
- Право, мне очень лестно, Астам. Но сосредоточьтесь, сейчас будет оборот.
Мда, идеальный мужчина, пока не рот откроет. Краснеть было уже дальше некуда, я просто фыркнула, стараясь придать взгляду сугубо профессиональный интерес.
- В прошлый раз вы, вероятно, не успели разглядеть процесс оборота. Взрослому перевертышу достаточно пары секунд, чтобы уступить зверю. Теперь взгляните.
Редгар поднял вверх руку, по коже которой пронеслась рябь. Конечность стала увеличиваться в размере, ногти трансформировались в мощные когти.
- Частичная трансформация, - глухо прорычал он и я перевела взгляд на его лицо. Черты стали жёстче, глаза засветились янтарем, а из под верхней губы показались клыки. Какой грозный. Я нервно хихикнула, на что Редгар отреагировал недовольным рыком и продолжил менять свой облик.
К моменту, когда он коснулся передними лапами пола, в нем не осталось ничего от человека. Белье с треском слетела уже с большого кошачьего тела. Мне же на миг показалось, что что-то во мне мурлыкнуло.
Лев демонстративно прошёлся вокруг меня и, подойдя вплотную, легонько толкнул мордой в мое плечо. А я опять почувствовала себя в самой настоящей сказке. Просто невозможно было не чувствовать магию и силу, исходящую от стоявшего вблизи зверя. Присущая взгляду Редгара нахмуренность осталась в чертах зверя, но мне нисколечко не было страшно. Наоборот, я испытывала невероятное восхищение и даже какую-то непонятную гордость, будто почти физическое величие льва было и моей заслугой.
Я протянула руку и провела ладонью по складке, собравшейся между бровей льва. Тот на мгновение смешно округлил глаза, затем блаженно сощурился. Осмелев, я зарылась пальцами в жёсткую шерсть, поглаживая мохнатую гриву, что повлекло за собой довольное утробное урчание. Опомнившись, лев фыркнул и возмущенно боднул меня головой, отчего я тут-же оказалась на полу. Зверь прижал меня передней лапой так, что я не могла сдвинуться с места, а затем сделал кое-что из ряда вон выходящее. Он меня лизнул!