— Походи по берегу, пока я тут обмою его. Не надо тебе сейчас здесь…
В архангельском призрачном небе встала низкая северная звезда — одиноко горела над горизонтом неярким зеленоватым светом. Горбились высокие холодные волны, уходя в даль пустынного тёмного моря. Всё вокруг было угрюмым и одиноким. Молочный север — ни день, ни ночь. Да и жизнь, не разобрать какая — не то явь, не то сон. Медленная.
Ветром со стороны берега уносило не только вскрики чаек, но и самих птиц, косо сносимых в их океанскую судьбу. А прибрежные волны бухали в каменный берег и бухали — как вчера и как тысячу лет назад, полируя мокрые тёмные валуны. Взрыв за взрывом, обвал за обвалом. Жизнь, казалось, идёт, а ничего в ней не меняется.
Людмила смотрела с берега, стоя с собакой отца на одном месте вот уже более часа. Но видела не это море, а тёплое. И вдруг донеслись до неё слова, пронзившие ей сердце: "Когда нас не будет на свете, здесь — всё останется таким же". До слуха едва слышно, откуда-то с неба, вздохнула песня: "Опустела без тебя земля…" Людмила заплакала. Сначала тихо, молча, потом навзрыд. Глядя на неё, страдальчески взвыл пёс, подняв морду к вскрикивающим чайкам.
Конец
1993 г., Днепропетровск