– А вот и туннель, – крикнул Коннор, и через минуту они вошли в деревянный коридор, куда не проникал ветер.
Кэт благословила это укрытие; она не могла видеть его, так как ресницы слиплись от снега, но касалась рукой его стенки.
– До станции осталось лишь шестьсот футов, – ободрил ее попутчик.
– Вы смелая женщина, мэм, нужно отдать вам должное. Смелая и выносливая.
Вот и комплимент человека, назвавшего ее простушкой. А может, она действительно слишком легкомысленна, чтобы осознать опасность, которой они только что подвергались. Кэт нахмурилась и попробовала моргнуть, но ресницы слиплись от снега. Так, не раскрывая глаз, она прошла по туннелю, соединенному со станцией, уцепившись за руку своего спутника.
– Мисс Берд утверждает, что разбойники на Западе ценят в женщинах храбрость, – пробормотала Кэт, пытаясь поднять руку, чтобы смахнуть снег с ресниц. Заметив хмурый взгляд своего попутчика, она добавила: – «Народ на Западе восхищается смелыми женщинами», – пишет мисс Берд. – Кэт замолчала.
«Она считает меня разбойником», – подумал Коннор. Он и был им… в некоторой степени. Теперь, когда они находились в безопасности, на глазах девушки выступили слезы облегчения, и Кэт поспешно отвернулась, чтобы попутчик не счел ее еще большей дурочкой. Коннор сделал вид, что ничего не заметил.
– Устраивайтесь возле печки, – предложил Чарли, станционный смотритель. Он подхватил Кэт под руку, когда та покачнулась от усталости, и помог пройти к чугунной печке. Пока она стояла возле огня, дрожа от холода, Чарли принес стул и усадил на него Кэт. – Неважный денек для прогулки в горах, – пошутил он. – Особенно с дамой. Удивляюсь тебе, Коннор. Брать с собой леди на экскурсию в январе!
«Опять этот «западный юмор»», – подумала Кэт. Естественно, Чарли понимал, что не ради увеселительной прогулки они двинулись пешком через перевал.
– Лавина задела поезд из Денвера, – сказал Коннор, снимая пальто. Кэт без сил опустилась на стул. Она все еще дрожала, поэтому не торопилась раздеваться. Двое мужчин, пришедших с ними, уже сбросили с себя мокрую верхнюю одежду и стояли за спиной Кэт, протягивая руки к огню.
– Ну и дела, – заметил Чарли. – Надо послать сообщение. Если только провода не оборвало.
– Хочешь, чтобы я выяснил это вместо тебя? – нетерпеливо спросил Коннор. – Там внизу людям нужна помощь.
– Кто-нибудь пострадал? – Чарли вел себя так, будто ему и в голову не приходила такая возможность.
– Паровоз и всю команду снесло лавиной, а у некоторых пассажиров разбиты головы и поломаны кости, – пояснил Коннор.
– Что же вы сразу мне не сказали? – Встревоженный, Чарли кинулся к телеграфному аппарату. – Только круглые дураки путешествуют в такое время года. – Он уселся перед аппаратом и принялся стучать ключом. – Ничего не получается, – вздохнул он через несколько минут.
– Тогда нам нужно сходить за остальными, – решительно заявил Коннор.
Раздражение Кэт исчезло. Теперь она с тревогой смотрела на этого человека. Как он может спокойно говорить о том, чтобы снова отправиться вниз в такую бурю? Не успела Кэт и слова вымолвить, как несколько мужчин, в том числе и Чарли, стали готовиться к выходу, обсуждая, кто поведет сани, запряженные мулом, которые предназначались для перевозки пострадавших. Через несколько минут Кэт осталась на станции одна, сожалея, что не попросила мужчин прихватить в поезде ее шляпку, которую ей пришлось оставить вместе с остальным багажом. Она очень сожалела об этой шляпке с прелестным красным перышком.
«Прекрати, – одернула себя Кэт. – Глупо думать о какой-то шляпке, когда люди рискуют жизнью. Вдруг они вообще не вернутся?» – подумала она, охваченная внезапным страхом, но быстро решила, что просто устала, и поэтому ей в голову лезут всякие глупости. Все эти люди – местные жители, привыкшие к лавинам и снежным бурям на открытых всем ветрам горных вершинах. Дрожа, девушка принялась снимать с себя накидку. Прежде чем вернутся мужчины, она должна развесить мокрую одежду у огня и посмотреть, не найдется ли где-нибудь сухая. Чарли не такой крупный мужчина, как остальные, но все же выше, чем Кэт. Однако выбирать не приходилось, и если у него найдется какая-нибудь чистая одежда, Кэт с удовольствием ее позаимствует. Бог спас их всех, но как они выберутся с этой горы, если не могут послать за помощью?
Ладно, на сегодня хватит неприятностей, как говаривала мама. Она повторяла это до того дня, как умер папа, думая, что, может быть, он поправится. Но отец так и не поправился, и задолго до его кончины салун стал вечной голодный болью Кэт. Само собой разумеется, порядочной женщине не подобало самолично являться и прекращать драки, поэтому Кэт полагалась лишь на Мэлли, буфетчика, служившего у отца. Ей часто приходилось принимать непростые решения.