Вика не обиделась, но ей стало чуточку досадно. В сущности, всеми своими поступками и высказываниями она заслужила подобное предположение.
— Катюша, ничего ты не понимаешь, — горячо сказала она. — Я люблю его.
Катя с сомнением посмотрела на нее:
— А он?
— И он меня любит.
— Ты в этом уверена?
— Уверена, как в себе самой.
— А… вы давно знакомы?
— Не очень.
— Разве так можно?
— Можно. Я раньше и сама думала, что так не бывает. А вот теперь чувствую — этот человек мой. И я — его. И неважно, сколько времени мы знакомы. Понимаешь, и у него, и у меня в прошлом было много разных, — Вика замялась, подыскивая нужное слово, — ну, вариантов, что ли… Поэтому мы оба уже в состоянии отличить настоящее от подделки. То, что между нами, — настоящее.
— Не знаю… — Катя грустно покачала головой. — Конечно, мне бы хотелось, чтобы у тебя было все хорошо, но…
Ожегшись на молоке, дуешь на воду. Естественно, что Кате в ее нынешнем состоянии любое замужество кажется ошибкой. Вика посмотрела на нее и вдруг подумала, что когда-нибудь и Катя, повзрослевшая и самостоятельная, непременно встретит своего мужчину. Мужчину, для которого она станет не красивой куклой, не беспомощным ребенком, требующим постоянной заботы, а любимой женщиной. Любимой. И он будет не только любить ее, но и уважать, и советоваться с ней, и радоваться ее успехам. Но главное, конечно, — любить. Так, как ее, Вику, любит Иван.
12
Солнце играло в листве молоденьких лип на Чистопрудном бульваре. Стоял май — такой жаркий, какого в Москве уже лет десять не было. Старики, мамаши с детьми и влюбленные парочки сидели на всех скамейках, весело чирикали воробьи, вода в пруду блестела — словом, жизнь била ключом. И у Алены было не то чтобы хорошее — скажем так, спокойное настроение. Она боялась этой весны — весна всегда сулит какие-то надежды, обещает любовь и счастье… Для Алены все эти обещания были несбыточными.
Она только что сдала дискету с очередным интервью в журнал «Тореадор» — так себе журнал, но платят очень неплохо, — и теперь могла позволить себе дня два отпуска. Сейчас она доберется до дома, поест, отдохнет и придумает, что делать дальше.
В метро спускаться в такую погоду не хотелось. Алена вышла на проспект Сахарова и подняла руку в надежде, что какой-нибудь водитель сжалится и довезет ее до дома. Машины мчались мимо, даже не притормаживая. И вдруг перед ней остановилась темно-синяя «Вольво» с затемненными стеклами:
— Садитесь, только быстрее. Здесь останавливаться запрещено.
Алена быстро нырнула на переднее сиденье.
— Мне в сторону Коломенского, — начала она, повернулась к шоферу и обомлела.
За рулем сидел Володя.
— Ты?!!
С первого взгляда она заметила, как он постарел: глубокие морщины на лбу и вокруг рта, глаза запали еще глубже, залысины на висках стали заметнее… Но все равно это был Володя, ее Володя!
— Я.
Машина резко взяла с места. Через минуту они уже поворачивали на Садовое.
— Откуда ты…
— Проезжал мимо, увидел, что ты голосуешь. Дай, думаю, подвезу.
— Спасибо.
— Не за что.
И еще несколько минут они молчали, словно чужие. Потом Алена с трудом заговорила:
— Ну, как ты? Расскажи, как живешь?
— Ничего живу.
— Где ты сейчас? «Элита» ведь распалась…
— В «Менатепе». А ты все там же?
— Да.
— И регулярно подрабатываешь. Все время натыкаюсь на твое имя то в одном журнале, то в другом. Ты хорошо пишешь.
— Спасибо, — усмехнулась Алена. Потом собралась, силами и спросила: — А как в остальном? Как… как жена?
Его голос был ровен и спокоен:
— Мы разошлись примерно год назад.
Алена в изумлении посмотрела на него:
— Как?
— По взаимному согласию.
— И как она… без тебя?
Володя усмехнулся:
— Оказывается, неплохо. Увлеклась фотодизайном, сейчас получила какой-то выгодный заказ. Скоро просто нарасхват будет.
— Да…
Значит, он теперь свободен! Впрочем, это ничего не значит…
Они опять замолчали. Алена просто кожей чувствовала, как нарастает напряжение. Случайно взгляд ее упал на его руку, свободно лежащую на руле, — по телу пробежала знакомая дрожь. Господи, он все еще имеет над ней власть!
Дорогу к своему дому ей показывать не пришлось — он прекрасно все помнил. Когда машина выехала на набережную, Алена снова сделала попытку заговорить:
— А что ты делаешь в «Менатепе»?
— Менеджер, — коротко ответил Володя.