Немного обождав, когда смеющиеся утихнут, Валерия дала ответ на вопрос Игнатия:
– Мы с Максимом часто прогуливаемся часами напролет по городу и уже давненько заприметили тот дом. Когда разведки ради впервые в него зашли, нам обоим стало немного не по себе. Там в прихожей на стене висела картина с какой-то женщиной. Причем сама картина покосилась – наверное, рама соскользнула с одного гвоздя или сам гвоздь упал. В полутьме это выглядело жутко. И у женщины на картине, этой… как ее? – обратилась она за помощью к бойфренду.
– Кажется, это была Мона Лиза, – ответил Максим, отчетливо видя в памяти эту покрытую слоем пыли репродукцию, которая в просачивающихся сквозь щели между криво приколоченных поверх оконной рамы досок лучах заходящего солнца смотрелась и завораживающе, и зловеще. Будто бы нарисованная женщина, даже оставшись без глаз, наблюдала за каждым их движением, давая понять, что дом под ее бдительной защитой и в любой момент она готова наслать крупные неприятности на любого, кто позволит хоть сколько-нибудь навредить ему.
– Да, кажется, именно она была на картине. И у нее, этой Моны Лизы, не было глаз. То есть кто-то проделал дыры в тех местах, где у нее должны быть зрачки, только сначала маркером или чем-то другим исполосовал глаза. Это правда выглядело жутко. А еще в том доме очень большой зал. – Она размашисто развела руки в стороны. – И темный.
– Очень темный, – подтвердил Максим.
– Окна в зале, в отличие от прихожей, там заколочены плотно. Так что, чтобы хоть что-то разглядеть, нам пришлось включить фонарики на телефонах.
– А еще из зала две двери ведут в другие комнаты. Вернее, одна из них ведет в другую комнату, а что за второй – кто ее знает, лично нам посмотреть не удалось, потому что дверь была заколоченной. Возможно, за ней – груда хлама и мусора. Или проломленный пол.
Чем больше они делились впечатлениями о внутренностях заброшенного дома, тем более завороженно ребята их слушали. Отличный прием, чтобы подогреть их интерес и не растерять в пути – на случай, если кого-то уже начинают одолевать сомнения в том, что пара подготовилась как следует. И можно было не бояться, что кто-то испугается и сбежит – остались те, кто именно этого всего и ждет.
Валерия переняла эстафету рассказчика:
– Еще там есть лестница, ведущая наверх. Широкая, деревянная, с мощными перилами. Кажется, одна ступенька на ней отсутствовала, но в целом выглядела она довольно прочной. Выглядела. А какая она на деле – не знаем, мы не поднимались наверх. Хотим уже вместе со всеми вами обследовать верхний этаж, пусть его содержимое станет и для нас сюрпризом.
– Во-во. Да и мало ли что – большой группой всяко безопаснее, чем вдвоем. А вообще, нам сразу пришло в голову, что этот домина мог бы стать отличной декорацией для фильмов ужасов.
За стол вернулся Антон и молча присоединился к слушателям, стараясь вникнуть в суть разговора.
– В общем, вы сразу поняли, что именно там можно оторваться на Хэллоуин? – спросила Лиза.
– Нет, не сразу, – призналась Валерия. – В эту двухэтажную громадину мы проникли еще несколько месяцев назад. А идея повеселиться в нем посетила меня с полмесяца назад. Мне захотелось чего-то необычного – необычного по крайней мере для нашего городка. И я подумала, что, наверное, было бы неплохо немного подурачиться в канун Дня всех святых с теми, с кем мы навсегда разойдемся уже менее чем через год. Максим поддержал мою затею. Так ведь?
– А то!
Они возбужденно переглянулись, словно запланировали преступление века и заранее были уверены в том, что непременно сорвут большой куш.
К ним вернулся официант и, освобождая удерживаемый одной рукой поднос, перед каждым из сидящих за столом поставил по невысокому фужеру с мороженым.
– Бр-р-р! – передернуло Марину, когда перед ней возникла порция из двух съедобных, нежно-розового и желтого, снежков. – Мороженое под рассказ о стремном заброшенном доме, где нам предстоит побывать в хэллоуинскую ночь…
– Да ладно тебе! – воскликнул Антон и затем похвастался: – Я на прошлых выходных смотрел ужастик и пил колу со льдом, да еще и окно в комнате открыл настежь. Вот тогда меня действительно пробрало до костей!