Глава пятая
Все четверо, как и условились, встретились в назначенное время в назначенном месте. Погода, к их счастью – а может, и сожалению, – сегодня выдалась что надо: теплой (температура на термометрах дома у каждого из подростков не понижалась ниже отметки в минус три градуса), почти безветренной, а днем еще и солнце поддразнивало. Им бы гулять, развлекаться, наслаждаться каникулами, но судьба, похоже, захотела испытать их на прочность перед тем, как пинком под зад отправить в самостоятельную жизнь.
До заброшенного дома они добрались по полю, стараясь идти цепочкой, и каждый (кроме первого) ступал в следы впереди идущего, чтобы на следующие сутки, когда станет светло, те, кто увидит следы, не идентифицировали количество неведомо зачем забредших сюда. Мало кого заинтересует, что понадобилось в пустынном пространстве одному или двоим бродягам. А вот четыре пары следов вполне могут указать на прицельно прокладываемый кем-то маршрут.
– Кажется, сюда по меньшей мере дня четыре никто не приходил, – сказал, часто дыша, возглавляющий шествие Максим, когда, в снегу почти по колено, они приближались к условному, не огражденному забором двору.
– А если следы просто замело снегом? – предположил Арсений, замыкающий цепочку.
– Не думаю. Снег в последний раз выпадал вечером тридцатого декабря. А тот, что уже лежит, при такой температуре тяжеловат для того, чтобы ветер его мог приподнять и размести. На открытой местности ветерок, конечно, покрепче, чем вдоль домов, но все же. Так что не было здесь никаких следов минимум с самого последнего дня декабря.
Подойдя к дому вплотную, они принялись его огибать, осматриваясь по сторонам, и поочередно вошли внутрь. К входной двери прикасаться никому из них не пришлось – она оставалась такой же распахнутой, как в ночь на первое ноября и тот же вечер.
Некоторое время подростки стояли в прихожей, включив фонари на смартфонах. Максим, наклонившись, смахивал прилипший к штанинам и ботинкам снег, остальные последовали его примеру.
– Вот блин, – сказала Лиза, снимая один ботинок и вытряхивая из него снежные комочки, затем то же самое проделала с другим. – Нужно было надеть джоггеры и натянуть штанины поверх обуви.
– Зато если что случится – конфликт какой или еще что, – быстренько остынешь, – сострил Арсений. – Если, конечно, вообще возможно остыть с такими волосами.
Тем временем Максим медленно проворачивался вокруг своей оси, как бы по спирали снизу вверх освещая стены.
– Ты что делаешь? – поинтересовалась Валерия.
Еще раз осветив каждый из верхних углов, он повернулся к своей девушке и заговорил вполголоса:
– Смотрел, нет ли здесь камер видеонаблюдения или чего-нибудь в том же духе. Только сейчас вдруг пришло в голову, что полиция может знать о трупе и теперь выжидает, когда убийца вернется. Или убийцы. Но, похоже, тут чисто. И да, будем говорить потише, – мало ли что.
– Окей. – Валерия пожала плечами, послушно понизив голос. – Теперь – в подвал?
И они, тихо ступая, не торопясь направились к чулану. Валерия держалась поближе к Лизе (которая то и дело бросала на нее боязливые взгляды), чтобы проконтролировать, не улизнет ли она, как только представится такая возможность, при этом думая про себя: «Сука дурная, не спали тут все своими волосами».
Войдя в чулан, первым же делом осветили алюминиевый бидон. Тот, как ему и полагалось, стоял поверх ведущей в погреб дверцы, о чем позаботились Максим с Арсением, когда вместе с девушкой первого и Антоном вернулись за обогревателями. Нахмурившись, Арсений отвел луч света левее, направив его на пол:
– А вот этот коврик мы разве не вернули на место?
Остальные перевели взгляды на предмет обсуждения.
– Видимо… нет, – неуверенно пролепетала Лера.
– Черт. – Арсений неодобрительно помотал головой и указал на коврик пальцем. – Если убийца сюда возвращался, он теперь знает, что кто-то был внизу и видел труп.
– А может, мы вернули коврик, а убрал снова и забыл постелить его кто-то другой? – предположил Максим и затем подошел к бидону. – Если бы мы тогда сфотографировали эту жестянку, то сейчас могли бы понять, передвигал ее кто-нибудь или нет.