Мальчишка со свинячьими глазками не преследовал цели расправиться с котом по-быстрому. Он сразу решил, что будет делать это долго, очень долго, чтобы проучить его, поставить на место, заставить усомниться во власти над ним. И начнет он с ненавистных ему злобных, омерзительных глазок. А алкоголь поможет провести время с бо́льшим весельем.
Отвинтив крышку и отхлебнув несколько жадных глотков из горлышка баклажки, подросток снова взял в руку ножик, на сей раз поднеся кончик лезвия к самому зрачку проклятого кота, что посмел месяцами насмехаться над ним…
Домой он завалился только в половине восьмого утра, предварительно завернув останки бедного питомца в окровавленный полиэтилен и выбросив в один из ближайших мусорных контейнеров. Туда же отправил опустошенную баклажку.
И вот, когда он пробудился от крепкого сна, ему подумалось, что проспал он по меньшей мере до глубокой ночи. Не без труда сел в постели, свесив ноги, ступнями касаясь холодного пола. Ссутулившись, скрестив руки на коленях, силился вспомнить, где его мобильный телефон (кнопочный, подаренный ему родителями на тринадцатилетие). Поднял с пола штаны, достал из кармана агрегат и, нажатием клавиши активировав подсветку, взглянул на дисплей, сощурившись от свечения: третье января, 15:56.
Протяжно выдохнув, положил телефон на постель, поднялся и начал резво, насколько ему позволяло эмоционально-физическое состояние, одеваться. Подумал, что если сядет в автобус, отбывающий от остановки в 16:15, то вполне успеет. И обязательно поквитается со всеми.
Он уже все продумал.
Прежде всего ему требовалось пробраться в дом так, чтобы те четверо недоумков не прознали, что их кто-то опередил. Он слышал, как, с какой стороны они запланировали подойти к заброшке, поэтому прошелся по Красноармейской до самого ее конца, ступил на поле и проделал дугу к той боковой части заброшенного строения, которую недоумки не должны будут видеть на подходе. Встав на край бетонного фундамента, вытянув в обе стороны руки и прижавшись торсом к доскам, принялся огибать дом по периметру (одной ладонью подцепив пару заноз), пока не достиг входной двери, которая, к его счастью, оказалась распахнутой.
Чтобы не наследить на входе, подросток неуклюже спрыгнул с фундамента за порог. Очутившись внутри, он, смотря под ноги, пошел в сторону зала и сразу же пожалел о том, что из подвала не прихватил с собой старенький ручной фонарик отца. Зато из тумбочки в прихожей не забыл свистнуть перочинный ножик, с которым отец любил ходить на рыбалку и которым прошлой весной в разгаре ссоры пырнул в живот соседа по этажу. Проверив внутренний карман куртки на предмет того, на месте ли этот замечательный животовспарыватель, облегченно выдохнул: он на месте, а значит, все должно пройти удачно.
План его заключался в том, чтобы до прихода четверки недоумков успеть отрезать мертвому телу голову и засесть где-нибудь вблизи от тех самых ящиков, о которых недоумки галдели под ивой. А когда они увидят обезглавленное тело, принадлежащая ему голова выкатится к их ногам. Разумеется, выкатится она не сама по себе, – ее подбросит мальчишка. Подбросит – и из какого-нибудь укромного местечка будет наслаждаться их реакцией. А может, отрежет трупу не только голову, но и кисти рук, чтобы было еще веселее. Гениальный план. Вот только времени у подростка оставалось совсем в обрез. И он, лихорадочно соображая, где именно может быть расположен спуск в подвал, кружил по залу. «Все-таки надо было взять долбаный фонарь! Как теперь я попаду туда?! Болван!» – ругал он себя. Затем свалился на четвереньки и принялся ползать по полу, ощупывая каждый квадратный метр.
В итоге на поиски подвальной дверцы у него ушло не более десяти минут (возможно, если бы коврик лежал на своем месте, он бы таки не уложился в столь короткое отведенное время). Длинными пальцами с грязью под ногтями нащупал широкие прорези в полу чулана, затем и стальную ручку. Поднялся на ноги, отодвинул бидон и откинул дверцу. Сел на корточки, принюхался. «Господи, кажется, внизу кто-то сдох. Значит, там и правда труп».
Порыв ветра – не сильный, но на открытом поле вполне ощутимый незащищенными участками кожи – обволок дом, и как-то неестественно громко заскрипела его верхняя часть. Подросток прислушался: вот еще несколько, но уже как бы локальных скрипов прогулялись где-то над головой.
«Шевели давай поршнями», – приказал он себе и, выудив из кармана нож, оголил лезвие – так, на всякий случай. Вновь устремив взгляд вглубь подвала, он в третий раз пожалел о том, что не додумался взять фонарь. Еще и мобильный дома оставил – правда, намеренно, чтобы никто ему не названивал, интересуясь, где он и чем занимается.