Лизу долго уговаривать не пришлось.
– Хорошо.
Совсем недавно ее уже вырвало, и она очень надеялась, что повторно этого не произойдет. Ей хотелось глотнуть побольше воздуха и задержать дыхание, чтобы в погребе не чуять тошнотворную вонь. Она бы по-быстрому подняла с земли телефон и выбежала на поверхность. Но побоялась, что не успеет справиться до того, как весь воздух покинет легкие, и невольно вдохнет трупный смрад. Поэтому, ступив на одну из верхних ступеней, с силой зажала пальцами ноздри, решив просто перебиваться малыми вдохами. Да, яд проникнет в организм, зато не придется терпеть зловоние.
В те секунды, пока голова Лизы оставалась над уровнем пола, Валерия едва подавила в себе импульс с силой пнуть ее по лицу, чтобы рыжеволосая кубарем покатилась вниз и сломала себе парочку костей. Однако из-за этого у Леры наверняка возникнут проблемы с правоохранительными органами, что подпортило бы ей жизнь в ближайшем – вероятно, и отдаленном – будущем. Так что, подождав, пока та освободит побольше пространства на лестнице, она последовала за ней, повторив маневр с зажатием ноздрей.
«И что же делать дальше?», – спрашивала себя Валерия, в n-ный раз набрав ненавистный номер. Отчего-то минутой ранее ей подумалось, что, как только ступит на землю вместе с этой sale pute, в голове тут же возникнет идея, как окончить свою маленькую месть. Вот только идея, если она и зародилась, похоже, предпочла остаться в тени. А тем временем Лиза, по всей видимости, и не подозревает, что от одноклассницы ей прямо в этот момент может грозить опасность, и Валерии это совершенно не шло на руку. «Думай, Лера, думай, – подгоняла она себя. – Не дай этой суке так скоро расслабиться».
– Нашла! – вполголоса радостно прогундосила Лиза, вытянув ровесницу из раздумий. – Можешь отключать вызов.
– А… ага. – Вздрогнув, ответила Валерия и нажала на отбой, другой рукой продолжая сжимать ноздри.
– Оказывается, он лежал дисплеем вниз, поэтому его и не было видно сверху.
– Круто.
И тут Валерия краем глаза заметила какое-то движение сбоку от них. В той стороне, где были наставлены друг на дружку деревянные ящики. Глаз-выколи-темнота не позволяла узнать, появилось ли там что-нибудь еще. Телефон с оставшимся почти нулевым зарядом давал возможность включить фонарик на считанные секунды, но девушке не сильно-то и хотелось узнавать, что такого она увидела и увидела ли вообще. Вновь почувствовав себя ребенком, она пыталась успокоить себя, мол, ей просто привиделось – что неудивительно после всего пережитого и с учетом нынешнего психоэмоционального возбуждения. И только ей хотелось сказать, что пора уходить (и плевать ей было уже на затею с маленькой местью), как поравнявшаяся с ней Лиза, теперь всматриваясь туда, куда струсила смотреть она сама, прошептала:
– Ты слышала?
– Да, – еще более тихо ответила девушка, потому что действительно что-то услышала. Опять периферическим зрением поймав какое-то движение, она все-таки развернулась. – Не нравится мне это.
Внезапно словно что-то свалилось на землю и покатилось к ногам девушек. Или, может, с ящиков спрыгнула здоровенная крыса и побежала на них? Девушки успели только одновременно охнуть – и что-то ударилось о ботинки Лизы. Она вскрикнула и отскочила. Валерия включила фонарик и выхватила в темноте то, что их встревожило. Луч света погас через две или три секунды, но этого было более чем достаточно, чтобы заставить Лизу разжать ноздри и завизжать, а Валерию – обомлеть, вытаращив глаза.
Это была голова. Отделенная от тела человеческая голова, изуродованная, изъеденная, почерневшая, с перекошенной челюстью и разорванной щекой.
Лиза захныкала, выронила телефон. Она готова была поклясться, что на ее собственной голове поседели несколько клочков волос. Ей было страшно настолько, что она боялась, как бы от страха не остановилось сердце.
Что-то еще приближалось к ним, но теперь нечто более весомое. Как будто чьи-то шаги. Валерия дрожащей рукой включила фонарь. И закричала вместе с Лизой. Потому что на них надвигалось обезглавленное, изуродованное человеческое тело в лохмотьях.
Забыв о ядовитом трупном смраде, Валерия кричала во всю мощь легких. Однако, в отличие от совершенно оцепеневшей спутницы, почти сразу же овладела своим телом, вспрыгнула на деревянные ступени и ринулась наверх. И только поставила одну ногу на дощатый пол чулана, как снизу что-то ударилось об лестницу – она не столько услышала это, сколько ощутила другой ногой, носком которой в тот момент только-только отталкивалась от одной из верхних ступеней. Через секунду послышался глухой удар – и до того продолжающийся вопль Лизы оборвался.