Измучив меня, Громов навис надо мной на локтях, водил кончиком носа по моей груди и удовлетворенно мурчал, пока я рисовала пальцами дорожки на коже его головы.
— Эдик…
— Опять Эдик? — Громов шутливо зарычал. — Коза, ну сколько раз повторять?
Я тихо хихикнула, прекрасно зная, как он не любит эту вариацию своего имени, но не смогла удержаться.
— Прости меня, — сказала серьезнее, и Эд поднял на меня глаза, нахмурив брови.
— За что?
— За истерики. Мне так тебя не хватало, вот я и бесилась.
— Да ты ж моя мегера, — с довольным оскалом Эд подтянулся выше и чмокнул меня. — Надо было сразу сказать. Вы когда орете, оно хуже доходит, а с намеками у меня…
— Фигово, знаю, — рассмеялась я и вновь серьезно взглянула на Громова. — А еще знаю, что для тебя важны эти бои, и знаю, что ты стараешься.
Он загадочно поднял брови и поджал губы.
— Не все ты знаешь, Катюх… Но спасибо. Я это ценю. И ты, надеюсь, оценишь.
— Это ты сейчас о чем?
— Ни о чем. Я постараюсь поменьше там торчать. Давай спать.
И ничего не объясняя, он улегся рядом, обнял меня так, что дышать стало трудно, но мне было приятно, что все вернулось. Нравилось засыпать в его объятиях и понимать, что ради таких моментов, когда чувствуешь, насколько крепка связь, иногда можно и поссориться.
Воскресное утро было сладким, ленивым. Легкая ломота в мышцах и пылающие от поцелуев губы напомнили о ночи с Громовым, и, еще не открыв глаза, я потянулась рукой на его половину кровати, но только хлопнула ладошкой по остывшей простыни.
— Эд… — крикнула в надежде, что он встал раньше меня, и ушел на кухню завтракать, но ответил мне только дребезжащий холодильник.
Злость раздавила приятное послевкусие ночи. Сверху навалилась обида и новые тревоги. Не трудно было догадаться, куда делся Громов. Ведь обещал! Сам вчера сказал, что будет проводить там меньше времени, и уехал ни свет ни заря!
— Скотина! — ругалась я, расхаживая по комнате, и то и дело косилась на стоявшие в прихожей кроссовки.
Полный бред снова ехать к нему в клуб. Что я скажу? Что сделаю? Пытаться его соблазнить сегодня — дело почти гиблое. Этот целеустремленный нахал вчера остудил пыл, и сегодня так легко не поведется, а значит…
— Да и черт с ним. Пусть там торчит.
Еще один взгляд на кроссовки, и в голове мерзко зазвенел голос этой Жени. Будь я проклята, если она с ним не заигрывала! Не знаю, что насчет двух других, но эта машина-убийца точно имеет виды на моего Громова. А он? И правда не заметил или сделал вид?
В тишине квартиры раздался звонок, и в первую секунду показалось, что от напряжения звенит что-то внутри меня, но это отец пытался связаться со мной.
— Катюш, мне завтра надо уехать на недельку, в праздник не увидимся. Приезжайте на ужин сегодня к восьми, отметим всей семьей.
— Хорошо, мне только нужно… обсудить с Громовым.
— Обсудите и дай знать, договорились?
— Да, пап. Сейчас у него спрошу и позвоню.
Я скинула звонок и подошла к шкафу. Видимо, разум меня плавно покидал, раз идея съездить в клуб и лично передать Эду приглашение от папы, показалась логичной.
Леха был там же, как и Валера, конкурент Громова, который поставлял ему для турнира соперников. Блондинка с рыжей колотили груши на площадке для тренировок, но ни Громова, ни Жени в зале не было.
— О, Ванга приехала, — воскликнул Леха и махнул мне рукой, приглашая присоединиться к разговору с Валерой. — Катюх, дело к тебе есть. Надо, чтоб завтра ты на Женьку поставила.
Больших трудов мне стоило не скосить рожу. Леха глуповато скалился, ждал, что я соглашусь, и явно надеялся, что и в этот раз угадаю победителя. Сама не знаю, как у меня это получалось раньше, но после нескольких точных попаданий Леха стал звать меня не иначе, как Ванга, и перед каждым боем предлагал сделать ставку.
— Не, ну так мы не договаривались! — запротестовал Валера, который тоже был наслышан о моем внезапном даре. — Все честно должно быть.
Леха что-то ему ответил, но их я уже не слушала, а только смотрела, как из кабинета вышел Эд, а вслед за ним широкоплечая Женя, которая вдруг возомнила себя кроткой ланью и крутила прядь волос, выбившуюся над шеей. Они разминулись на полпути, Женя ушла к остальным боксершам, Громов — к нам.
Увидев меня, Эд улыбнулся, урвал поцелуй и мотнул головой Валере.