— Если переложит уши на высоте, зажми нос и попробуй выпустить воздух. — Посоветовал я Нокс.
— Приходилось летать? — заинтересованно спросила Арья.
— Да, только на совершенно другом виде воздушного судна. — Ответил я ей пытаясь убрать рюкзак на верхнюю полку и приложился головой о поперечную балку. — Ух! М-да…
— Низко. — Заметила Нокс.
— Ну не все такие высокие как вы. — С улыбкой фыркнула Арья.
— Вообще-то мой рост на родине считается средним. Бывают те, кто намного выше и намного ниже. — Произнёс я. — В любом случае, дворфы строили данный воздушный корабль для своего народа. А ты, Арья уже летала с дворфами?
— Да, пару раз к Разломному городу путешествовала. — Не стала делать она тайны. — Один плюс в путешествии — выспимся мы всласть.
— А что больше заниматься нечем?
— Дворфы тебя точно до управления не допустят, потому не стоит их нервировать. Они конечно благодарны, но… — произнесла Арья и забралась на верхнюю полку. — Это моё место.
— Как скажешь. — Ответил я, наблюдая за отдаляющейся башней в иллюминатор, а после перевёл взгляд на бескрайнее зелёное море Мёртвого леса под нами. — Красиво.
— Смертельная красота. — Заметила Арья. — Особенно когда идёшь через лес на своих ногах. Особенно в компании неумелой ученицы.
— Она должна поумнеть. — Спокойно произнёс я. — Возможно уединение в лесу даст ей частичку мудрости.
— Сложный вы разумный, глава Джун. — Вздохнула Арья.
Не став никак комментировать её слова, я сняв обувь устроился на нижней деревянной лавке заменяющей кровать, да было несколько жестковато, но зато здесь можно было положить двух таких как я и никак неудобств бы не возникло.
Вот и первый далёкий поход, посмотрим, что он мне принесёт.
Вольный город Аран. Аранская кровавая арена
— Кровавая Бестия, Кровавая Бестия, Кровавая Бестия! — скандировали трибуны.
На арене же тем временем в безумном и завораживающем танце кружилась беловолосая женщина-кошка, своим мечом разрубая на части противников из тёмных эльфов, большую партию которых недавно доставили сюда из Подземья…
Не совсем эльфов, а эльфиек, но там была давняя история, касающаяся тёмных эльфов и вообще их развития страны. В общем случившийся ещё пять сотен циклов назад раскол, и последовавшая за ним гражданская война всё ещё наводняли рынки рабами из числа тёмных эльфов.
Сняв с плеч очередную остроухую голову, зверолюдка обернулась и посмотрела на песок арены, кровожадно улыбаясь, а после оглядела свой наряд залитый чужой кровью и сплюнула кровавую слюну из разбитой губы и вперилась взглядом в огромного чёрного медведя, что медленно трансформировался в обычную зверолюдку с медвежьими ушами…
— Смерть! Смерть! Смерть! — скандировали трибуны.
Кошка же подошла к бьёрну и спокойно протянула ей руку, которую она приняла и была рывком поставлена на ноги…
Трибуны же протестующе взревели, но никто не рискнул ничего бросить на песок арены, знали, что, если Бестия пожелает — этот песок быстро окрасится кровью нарушителя спокойствия.
— Держись, бьёрна, тебе надо детей хранить. — Глухо произнесла Бестия.
— Ты не сможешь каждый бой меня вытаскивать.
— Я свободна в отличие от тебя и убиваю здесь только ради развлечения. — Оскалилась Бестия. — Надо мной нет хозяев.
— Рано или поздно тебе это припомнят.
— Ха! Тогда я и отрежу им головы. — Довольно улыбнулась Бестия и дёрнувшись от того что кровь снова побежала из губы, сплюнула её. — Надо обработать наши раны… Теперь нас дней пять не будут выпускать на арену. Хоть с детьми посидишь.
— Спасибо. — На выдохе ответила бьёрна.
Они же дошли до железных ворот арены оставляя за спиной сорок восемь убитых в сегодняшнем бою противников как из тёмных эльфов, так и из зверолюдей и звероморфов.
Глава 4
Мертвая река
Мёртвый лес. Поселение на Холме Смерти.
Третий день после отлёта Вольдемара.
Старейшина Ворон общался с Дурином, сейчас отбирающим метал на переплавку и смотревшего на горящее в горне магическое пламя, это была уже работа Анки, услышавшей что у них кончается уголь и пришедшей помочь. Вот теперь в плавильне и горне горело магическое пламя, причём никогда не потухающее и дающее стабильную температуру.
— Старейшина Ворон, старейшина Ворон. — Услышал старик и поднялся, увидев, что к нему бежит одна из зверолюдок кошачьего племени, причём учитывая её голос и лицо, находилась она на грани истерики.