Он устало потянулся — коренастый, широкоплечий мужчина в широких брюках, выглядевший более помятым, чем положено капитану Звездной Разведки. Он спросил:
— В чем дело, Кволек?
Круглое красное лицо Кволека было встревоженным.
— Ничего не случилось. Но именно это меня и беспокоит. За весь день к нам не подошел ни один из этих людей, но они продолжают наблюдать за нами с окраины своего города.
Харлоу встревожился:
— Н'Канн не прислал никаких вестей?
— Нет, — и Кволек добавил, — Как мне кажется, эти шафрановые просто тянут время.
Харлоу хмыкнул:
— Может, ты и прав. Но я подожду до заката. Если он не пришлет сообщения, я пойду и сам поговорю с ним.
— Это ваши проблемы, — сказал Кволек со свои типичным, лишённым уважения выражением лица. — Но, по-моему, они выглядят довольно мерзко.
Харлоу прошёл по узким металлическим коридорам и вышел из шлюза, ступив на пожухлую траву оранжевого цвета. Жар и блики, отражавшиеся от блестящего металлического корпуса «Тетиса», обрушились на него, как удар.
Тускло-красное солнце сияло низко в розовом небе. Это была не очень большая и не особо значительная звезда. У нее не было названия, только номер в каталогах Звездной Разведки. Но у неё было две планеты, из которых эта была внутренней, и было достаточно большое солнце, чтобы сделать этот мир жарким, влажным и слегка невыносимым.
Оранжевая травянистая равнина, на которой десять дней назад приземлился «Тетис», плавно переходила в холмы, увенчанные желтыми лесами. Но всего в миле отсюда на равнине возвышался странный город из красного камня, населенный людьми, которые на своем родном языке называли себя кташи. Красный свет заходящего солнца окрасил их странный монолитный город в еще более насыщенный пунцовый цвет.
Харлоу мог разглядеть короткие одежды ярких цветов на золотистокожих людях, которые стояли неровными рядами на окраине города и смотрели в сторону «Тетиса».
— Что меня поражает, — сказал Кволек, — так это то, что они чертовски похожи на нас.
Он вышел из корабля вслед за Харлоу, как и Гарсия, третий офицер, молодой мексиканец, чья подтянутость была постоянным упреком для Харлоу и Кволека. Звездная Разведка была строго подчинена ООН, а на «Тетисе» в экипаже были представители дюжины разных наций.
— Я полагал, что вы уже преодолели свое удивление по этому поводу, — сказал Гарсия.
Кволек пожал плечами:
— Не думаю, что когда-нибудь это переживу. Это было слишком сильным потрясением.
Да, подумал Харлоу, это было первый сюрприз, ожидавший людей, когда после первых полетов к удручающе безжизненным ближайшим планетам они добрались до других звезд. Осознание того, что на планете земного типа обычно есть люди и животные, достаточно близкие к земным, было неожиданным. Но быстро последовавшее за ним открытие, подтверждающее старую теорию Аррениуса о нахождении в глубоком космосе спор жизни, объяснило это. Откуда бы ни взялись эти споры, из какого бы далекого источника жизни они ни появились, они были идентичны, и когда они попадали в мир, подобный Земле, то вполне естественно, что там из них развивались те же самые общие типы жизни.
Да, большой сюрприз, но не пугающий. Земляне все еще опережали в своих достижениях, иногда намного, эти другие человеческие и гуманоидные расы. В конце концов, говорили они, мы были первой расой, которая покорила космос, изобрела ионный двигатель, а затем и искривляющий пространство космопривод и стала путешествовать между звездами. Мы, люди Земли, — первопроходцы.
И вот, подумал Харлоу, тут то нас и ждал второй сюрприз. По мере того, как корабли Звездной Разведки приземлялись на далеких звездных мирах, как их лингвисты изучали чужие языки и общались с этими народами, они постепенно испытывали удивление. Почти у всех этих звездных народов была общее поверье, легенда:
— Вы, земляне, не первые. Давным-давно другие путешествовали по звездам и до сих пор путешествуют. Ворны.
В разных мирах их называли по-разному, но легенда всегда была одной и той же. Земляне не были первыми. Ворны были первыми. Они были и остаются звездными путешественниками. И…
— Ворны не пользуются кораблями, подобными вашему. Они приходят и уходят, но не на кораблях.
Неудивительно, что ученые Звездной Разведки, такие как Эдвин Дандональд, испытывали лихорадочное любопытство, желая докопаться до сути этой легенды о Ворнах. За этим должно было что-то стоять. Разделенные световыми годами народы не могли одновременно придумать такое.