— Ты всегда резка, сестра!
— Я права, Эли! Это единственно важное — я права! А когда он ушел, мне показалось, что у меня разваливается голова. Почему Ромеро? Нет, почему он? Ну, пусть бы другой, я бы пережила это, мало ли какие люди попадаются!.. Но Павел! Я верила в него как в себя, гордилась им. Ты этого не поймешь, Эли, ты еще никого не любил!..
Воодушевление, охватившее ее, когда она излагала мне свои доказательства и предложения, угасло. Она казалась еще измученней, чем утром. Я молчал, не зная, что сказать.
Потом я спросил:
— Как ты мыслишь себе борьбу с Ромеро?
— По возвращении на Землю мы обратимся к людям с просьбой решить, кто прав. Коллективный человеческий разум и воля будут высшими судьями.
Андре, разумеется, не поверил, что альтаирцы улепетывают при упоминании о галактах. Он схватил дешифратор и умчался в гостиницу «Созвездие Орла». Днем я повстречал его в столовой. Он уныло жевал мясную синтетику.
— Эти чертовы существа трусливее зайцев! — ругался он. — От меня убегали почище, чем от вас. Кое-что я, впрочем, записал.
— И картины, что вы обнаружили, уже нет, — добавил Андре. — Альтаирцы стерли ее. Зато я знаю, почему вы не увидели разрушителей рядом с закованными галактами.
— Ты, очевидно, разработал новую ослепительную теорию?
— Во всяком случае, справедливую. Секрет в том, что разрушители невидимы.
Он хладнокровно стерпел мое изумление. Когда же я сказал, что он пытается разрешить одну загадку придумыванием другой, еще посложней, Андре презрительно бросил:
— Ты педант и консерватор. Всякая новизна претит тебе уже по одному тому, что она — новизна. Подумай над этим на досуге, Эли. Еще не поздно исправиться. Жду перелома.
Он махнул мне рукой и убежал заканчивать подготовку к своему концерту. Он любил прерывать споры так, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Я посетил Труба. Строптивого ангела днем выпустили наружу, но он устроил на площади очередной скандал. Спыхальский распорядился водворить его на прежнее место. Мне показалось, что Труб обрадовался моему приходу, хотя ни единым движением крыльев не показал этого. Он скосил на меня угрюмые глаза и что-то проворчал.
— Как настроение, Труб? Не мучают страшные сны?
— Не хочу здесь больше, — зарычал он. — Отправьте меня домой. Ненавижу низменных двукрылых, которым вы угождаете.
— Не все двукрылы, Труб. Попадаются и четырехкрылые.
— Их тоже ненавижу. Всех ненавижу!
— А себя любишь?
Он уставился на меня, как на дурака. Я ожидал ответа с такой серьезностью, что он смутился.
— Не знаю, — сказал он почти вежливо. — Не думал.
Я похлопал его по плечу и приласкал великолепные перья. Это был чудесный экземпляр настоящего боевого ангела.
— Глупый ты, Труб! — сказал я от души.
Он молчал, возбужденно ероша перья. В глазах у него появилась почти человеческая тоска. Но он заговорил с обычной строптивостью:
— Ты не ответил, человек: когда повезете нас обратно?
— Подготавливается звездная конференция. Поговорим о формах общения, о межзвездных рейсах и прочем. А после конференции — по домам!
Он величественно закутался в крылья.
— Конференции меня не интересуют. Двукрылые пищат о межзвездной торговле. Не терплю торгашей!
Уже в дверях я спросил:
— Меня ты терпишь? Заходить к тебе?
Он хмуро проговорил:
— Заходи! И товарищи твои… тоже…
Конференция звездожителей удалась на славу. Огромный зал Галактических Приемов был разбит на секторы, прикрытые куполами, а внутри каждого сектора созданы свои условия: льдебаранцы находят расплющивающее тяготение, альтаирцы — жесткое излучение своего яростного светила, вегажители — томный полумрак с роскошными растениями. Лишь для ангелов с Гиад условий не обеспечили: этот народ отлично приспосабливается к любым.
Много секторов пустует. Конструкторы Оры предусмотрели столько разных возможностей существования, что половину их пока не удалось обнаружить.
Я хотел посидеть с Фиолой во время совещания. Но Вера настояла, чтоб я явился в сектор Солнца, где собрались люди. Я сел между Ромеро и Андре, тут же разместились Аллан, Ольга, Лусин, Леонид, позади и впереди — работники Оры, свободные от дежурств по механизмам. Людей набралось порядочно. Еще больше было гостей, особенно ангелов.
За отдельным столиком в центре зала уселись Вера и Спыхальский — председатели сегодняшнего совещания.
Я толкнул локтем хмурого Андре:
— Надо бы выбрать президиум, как любили предки, по одному представителю от созвездия, как по-твоему?
Он буркнул:
— Обратись к Ромеро. Я не специалист по президиумам.
К Ромеро я не обратился. Ромеро поставил трость между ног и скрестил на набалдашнике руки. Он со скучающим презрением оглядывал зал.
Спыхальский предложил Вере доложить о цели первого межзвездного совещания. Вера в своей речи объявила начало новой космической эры — периода внутригалактического сотрудничества. Андре показалось, что Вера старается расписать межзвездное сотрудничество слишком уж розовыми красками.
— Вселенское благотворительное общество, — сказал он, зевнув. — Братство падающих с неба синтетических галушек. Великое объединение звездожителей губ-не-дур.
Я с упреком спросил, не он ли недавно сочинил симфонию о гармонии звездных миров.
— Я, — отозвался Андре равнодушно. — И сейчас я за космическое товарищество. Но пусть и звездные братцы закатывают рукава.
Последние дни пребывания на Оре заполняли совещания — то людей меж собой, то людей с группами звездожителей. На одном из совещаний у Спыхальского, без звездных гостей, было решено, что два самых крупных галактических корабля, «Пожиратель пространства» и «Кормчий», должны продолжать путешествие в глубь Галактики.
Вера объяснила, почему вторжение в звездную глубину не может быть отложено. У экспедиции на Ору было две задачи, из них выполнена лишь первая: заложены организационные основы Межзвездного Союза.
— Однако, — сказала Вера, — где-то обитает высокоразвитый народ галактов, нового о нем мы не узнали. У этого народа имеются могущественные враги, и о них мы ничего не знаем. Вся работа по созданию братства звездожителей станет необеспеченной, если не дознаемся, не грозит ли что-либо проектируемому Межзвездному Союзу. Куда направить корабли на поиск? Откуда галакты прилетали в созвездия Гиад и Альтаир? Вероятней всего, из Плеяд — ближайшего к Гиадам скопления звезд. Итак, прыжок на Плеяды, где люди еще не бывали, — вот очередное задание. Я лечу на «Пожирателе пространства», — закончила Вера. — Эвакуация гостей и отправка кораблей на Землю возлагается на руководителей Оры.
Я спросил Ромеро, когда совещание закончилось:
— Вы с нами, Павел, или на Землю?
Он сухо ответил:
— В древности главным достоинством мужчины считалось умение сражаться с врагами. «Пожиратель пространства» имеет задание — разведать врагов. Я потерял бы к себе уважение, если бы уклонился от возможности показать свою мужскую храбрость!
На другой день флотилия из трех звездолетов с ангелами уходила на Гиады. Посадка крылатых на корабли совершалась под крики, хлопанье крыльев и клекот. Знакомые ангелы кидались прощаться, увеличивая беспорядок плачем и причитаниями. А потом в крылатой толпе появился Труб, и разыгрался скандал. Труб заметил нас и, расшвыривая сородичей мощными крыльями, ринулся наперерез общему потоку. Он ревел, обращаясь почему-то ко мне одному:
— Эли! Эли! Эли!
Обхватив меня крыльями, он страшно заклекотал:
— Не пойду! Хочу с людьми!
У Лусина в глазах стояли слезы. Он с нежностью гладил глянцевитые крылья Труба.
— Хороший, — шептал он. — Замечательный. Лучше всех.
Я разыскал Спыхальского и объяснил, что происходит.
— Хотите взять ангела с собой? — изумился Спыхальский. — А какого вам черта в ангеле?