После нескольких ненастных дней погода улучшилась, в мы приступили к боевой работе. 14 января подполковник Афонин получил приказ из штаба 4-го корпуса АДД: нанести бомбардировочный удар по вражескому укрепленному району Беззаботный.
Мы поднялись в воздух. Нижняя кромка облаков опустилась до 800 метров, однако командир не изменил принятого решения. Сергей Паков, в экипаж которого меня назначили, сказал мне:
- Штурман, бомбить будем в два захода.
Наш самолет Ли-2 брал четыре бомбы весом по 250 килограммов. На каждый заход - две бомбы.
Мы подходили к цели. Неистово ухали зенитки, беспрерывно били автоматические пушки. Красные шары прошивали толстый слой облаков и рвались где-то выше нас. Не переставая, строчили пулеметы, разноцветные трассы пуль обсыпали нижнюю кромку облачной завесы.
С ходу сбросив первые бомбы, мы нырнули в облака и, развернувшись, пошли на второй заход. Бросаю фугаски - и снова в белую спасительную пелену. Гитлеровцы бьют по самолетам наугад, поэтому их огонь не причиняет нам никакого вреда. Первый боевой вылет в небо Ленинграда закончился благополучно.
А через день мы бомбили укрепрайон противника в Красном Селе. Летчики-ленинградцы, как всегда, вылетели первыми. Лейтенант Паков повел самолет на цель. Мощные лучи вражеских прожекторов схватили нас еще на подходе к укрепленному району. Кабина ослеплена, но Сергей Иванович не свернул с боевого курса. Под нами красная вспышка. Видим, разорвался снаряд, затем второй, третий...
Наши бомбы взорвались в складе с боеприпасами. Паков резким разворотом влево вывел машину из зоны огня. Багровое небо осталось позади. А вот и аэродром. Заправив Ли-2 горючим и подвесив бомбы, мы снова взяли курс на Красное Село. Очагов пожара становилось все больше и больше.
19 января Совинформбюро сообщило, что наши войска в результате упорных боев овладели Красным Селом. Полкам и дивизиям, штурмовавшим этот укрепрайон, было присвоено наименование Красносельских. Так с тех пор стал называться и наш 325-й бомбардировочный авиационный полк.
В ночь освобождения Красного Села особенно отличился экипаж капитана А. П. Головкина. Он совершил пять дерзких вылетов. Узел обороны врага защищался мощной зенитной артиллерией и прожекторами. Но Головкин и его штурман младший лейтенант Волков пошли на хитрость. Они повели свой бомбардировщик много ниже, чем остальные экипажи. Немцы не смогли быстро переменить прицел своих зениток, поэтому штурман беспрепятственно обрушил бомбы на склад артиллерийских снарядов.
2
На аэродром прилетел командующий авиацией дальнего действия Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов. Он вышел из самолета один, без обычного в таких случаях сопровождения. Подошел к стоянке нашей эскадрильи, спросил, кто мы, назвал себя. Но мы знали его в лицо. Командир эскадрильи приготовился к официальному докладу. Главный маршал сказал:
- Соберите летчиков, есть срочный разговор. Все быстро собрались.
- Товарищи, знаю, что вы летаете в бой ночью. Но обстановка требует летать и днем. - Главный маршал обвел взглядом летчиков и продолжал: Лететь надо сейчас, сию минуту. На линии фронта есть тяжелораненые бойцы и офицеры. Их надо доставить самолетами в ленинградский госпиталь.
...Без сопровождения истребителей, на бреющем полете мы прилетели на передовую. Дым фронтового пожара стлался по заснеженным ленинградским полям. Землю было плохо видно, но все же сели, подрулили к медсанбату. Члены экипажа вместе с медицинским персоналом переносили в самолеты раненых пехотинцев, танкистов, артиллеристов и воинов других специальностей.
До вечера мы успели совершить три рейса. А когда опустились сумерки, наш Ли-2, нагруженный бомбами, взлетел с аэродрома и взял курс на Сиверскую. Там скопление вражеской техники и солдат. Несмотря на то что погода резко испортилась, мы отбомбились удачно.
На второй и третий день снова вывозили раненых с фронта в ленинградский госпиталь.
Последние дни января сорок четвертого года были напряженными. Работать приходилось очень много, Уставали мы, летчики, но немалая физическая нагрузка ложилась и на плечи инженеров и техников. Осмотреть самолет после боя, устранить дефекты и выпустить снова на боевое задание (и асе это без перерыва, днем и ночью) - не так просто. В боях, под Ленинградом они сумели обеспечить около 1200 боевых вылетов.
Старший инженер полка Максим Георгиевич Попков ни на минуту не покидал аэродром. Его всегда можно было видеть там, где всего труднее. А когда самолеты улетали на задание, Попков ходил молча, не отрывая глаз от красного, тревожного горизонта ночного неба. Он напряженно вслушивался в гул моторов. В такт с ними билось его сердце.
Вот подрулил к стоянке очередной Ли-2. Моторы работают с перебоями. От хвостового оперения остались одни клочья. Из самолета вылез младший лейтенант В. А. Колеганов. Инженер осмотрел машину и сказал:
- Не печалься, Владимир Александрович. Отремонтируем, будешь летать как на новой.
Это было трудное задание. Накануне немецкие артиллеристы особенно неистовствовали. Они посылали в осажденный город снаряд за снарядом. Надо было заткнуть горло вражеской артиллерии, но погода стояла явно нелетная. Густая хмурая облачность закрывала небо, на высоте грозило обледенение. Лететь в подобную погоду могли только настоящие мастера, люди, готовые на самопожертвование. В числе таких был и Колеганов.
Вот что он рассказал однополчанам...
Не успел самолет набрать высоту, как началось обледенение окон кабины, коков винтов, моторы стало трясти.
- Пробьемся, - решил командир экипажа.
Он снизился до 700 метров и на этой высоте пошел на цель. Самолет поймали вражеские прожекторы, снаряды зениток рвались совсем близко.
- Огонь по прожекторам! - скомандовал летчик. Воздушные стрелки Т. С. Курченков и М. П. Дмитриев дали несколько очередей из пулеметов. В результате многие прожекторные установки были погашены. Штурман П. И. Лизоркин сбросил бомбы на артиллерийские батареи. Губительный огонь по Ленинграду прекратился.
Забегая несколько вперед, скажу, что во время налета на морскую базу Котка самолет В. А. Колеганова был атакован истребителем "Мессершмитт-110". В воздушном бою комсомольцы экипажа вышли победителями. Хищник был сбит. Колеганов благополучно довел машину до своего аэродрома и произвел посадку. Старший врач полка В. П. Ершов оказал срочную помощь раненым Курченкову и Дмитриеву. Командование представило членов отважного экипажа к правительственным наградам. Владимир Александрович Колеганов был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Отлично выполнял свой долг борттехник бомбардировщика старший техник-лейтенант А. Фадеев. Он не раз летал на защиту родного города. Бомбы, сброшенные с его корабля, нанесли огромный урон гитлеровцам. Одна из них попала в эшелон с боеприпасами. Состав взорвался.
Экипаж Колеганова знал, что своей работой приближает час освобождения сотен тысяч людей от постоянной угрозы, висевшей над городом на Неве.
После освобождения Красного Села наш полк нанес удар по дальнобойным орудиям врага в Пушкине. Всю ночь мы бомбили фашистов в этом районе, выбивая их из долговременных укреплений.
21 января была очищена от гитлеровцев железнодорожная станция Мга, а 24-го - город Пушкин, затем - Гатчина.
Фронт стремительно катился на запад. Старший штурман полка капитан П. Н. Степин все чаще выдавал нам новые листы полетных и топографических карт.
После месячного сражения передовая отодвинулась от Ленинграда на 200, а местами - на 220 километров. Фашисты потерпели здесь полное поражение. Жалкие остатки их разгромленных армий спешно отступали. Для бомбежек переднего края врага уже не требовались все силы бомбардировочной авиации. АДД приступила к выполнению своих непосредственных задач - начала летать в тыл врага, наносить удары по его военно-промышленным и административным центрам.