— Кто бы это мог быть, — тихо спрашивали бойцы друг друга, стараясь определить по приметам, который из их товарищей действует сегодня в роли «противника».
Переходим ручей. Долго кружим по кустарнику. Стоп!
— Здесь останавливался. Сидел. Сорвал цветок, — докладывает старшине Виктор Миронов.
— Преследуйте дальше! — командует Саринов.
Но тут произошла заминка. Много следов. Много примет. По каким идти?
— След ухищренный, — докладывает один из бойцов, — пятился.
Вскоре найдено правильное направление, и опять долгое и утомительное преследование. Наконец, «нарушителя» выдал треск сломанной ветки. Пограничники осторожно и тихо окружают кустарник. Короткая схватка и… «нарушитель» взят. Затвор моего фотоаппарата щелкнул в тот момент, когда старший сержант Э. Стрицкий и рядовой В. Миронов обыскивали «задержанного».
По дороге на заставу старшина дает занятиям новое направление — «конвоирование нарушителя». «Нарушитель» пытается бежать. Неудача. Пограничники хорошо знают свое дело!
— Хватит, не могу больше, товарищ старшина, — взмолился «враг», окончательно выбившийся из сил.
Саринов объявляет конец занятий. «Нарушитель» снял комбинезон. Это был пограничник Юрий Трифонов.
— Эти уроки — очень полезны, — говорит старшина. — А поглядели бы вы занятия с собакой! Войдет наш Трезор в раж, только держись. Не посмотрит, что свой. «Нарушителю» худо приходится.
Однако, кроме этих повседневных занятий, главное в жизни пограничников — служба. Среди бойцов заставы многие могут вспомнить случаи, когда приходилось вступать в единоборство с настоящим врагом. Да хотя бы старшина Саринов. Сколько славных дел на его счету! За свою службу бывалый следопыт задержал более семидесяти нарушителей.
А не так давно рядовой Иван Шалавин взял сразу двух…
Случилось это под вечер. Шалавин медленно шел по знакомой тропе. Вдруг ему почудилось, что невдалеке кто-то разговаривает. Крадучись, пограничник пошел в сторону голосов и вскоре заметил двух человек. Один из них залез на дерево и осматривал округу, другой сторожил внизу.
Шалавин обратил внимание, что неизвестные вооружены. Как поступить? Если дать сигнал на заставу и ждать — нарушители могут скрыться. Боец решил воспользоваться неожиданностью. Быстро подскочив к незнакомцу, Шалавин громко крикнул: «Стой!» и выбил оружие из рук врага. Человек опешил и поднял руки. Отскочив в сторону, боец навел карабин на второго, который поспешно спускался вниз.
— Бросай оружие! — скомандовал пограничник.
Видя, что его попутчик обезоружен и не сможет помочь, второй тоже поднял руки.
Подведя задержанных к сигнальной линии, Шалавин вызвал тревожную группу. Вскоре подоспели товарищи и повели задержанных в тыл. Шалавин остался нести службу.
…Необыкновенно тихий и теплый вечер. С волейбольной площадки слышны звонкие удары по мячу. У казармы поет баян. Мы сидим на лавочке с начальником заставы. Много он знает интересных историй.
Вдруг!..
— Тревожный сигнал! Граница нарушена! — докладывает дежурный.
Куда делся мирный разговор, где трели баяна? На заставе все преобразилось. Нельзя терять ни минуты. Цокот копыт возвестил о том, что к месту происшествия выехала тревожная группа. Невольно по телу пробежал озноб. Может быть, сейчас через несколько минут где-то рядом произойдет жестокая схватка. Томительное ожидание. Но вот снова топот коней. Группа возвращается.
— Границу перешла дикая коза! — докладывает старший.
— Можете отдыхать! — выслушав рапорт, спокойно говорит Кошкин.
Дикая коза. Ну что ж — тревога есть тревога. И не зря так быстро все пришло здесь в боевую готовность. Ведь не только дикие козы ходят через границу…
Неприступные берега
Ночная погоня
Резкий мартовский ветер теребил море. И оно гневалось: грозно двигало островерхие волны, шумно швыряло на берег ледяную шугу.
В двадцать три пятьдесят капитан-лейтенант Петр Фуртас поднялся на мостик, и пограничный корабль покинул бухту. Берег медленно удалялся. В черном бархате неба застыла ущербная луна. Свет ее дорожкой живого серебра мерцал на море.
Фуртас дал судну малый ход и приказал идти без огней. Несколько миль — и граница, та невидимая полоса, которую можно проследить только на картах. Здесь же, в море, этот рубеж точно определяют лишь штурманы да капитаны.