У Людо было такое чувство, будто он сам завален снегом и превратился в лед. Он не мог двинуться с места. Так и стоял, как каменный, глядя туда, где только что был Ренти. И тут случилось еще кое-то.
С неба упала звезда.
Звезда, сиявшая в вышине так, будто Господь закрепил ее там на веки вечные, неожиданно сорвалась и медленно, словно искра от огня в темной комнате, прочертила на небе длинную яркую дугу, и все прочие звезды, оставшиеся на своих местах, как будто померкли. Позади звезды, словно хвост воздушного змея, тянулась сверкающая полоса звездной пыли. Медленно, затем постепенно ускоряясь, звезда прокатилась по небосводу, пока, словно огненная стрела, не вонзилась в снежное поле под Егерсальпом. Людо готов был поклясться, что стрела угодила туда, где стоял Ренти!
Затем свет звезды погас, и Людо остался один-одинешенек на снежном склоне.
Глава 4. Егерсальп
Не знаю, звезда ли в том виновата, только после ее падения Людо совсем потерял голову. Понятия не имею, о чем он думал, – скорее всего, не думал вообще, но внезапное и неземное зрелище падающей с неба звезды отняло у него всякие остатки здравого смысла. Не отдавая себе отчета, что делает, он вонзил палки в снег и заспешил к тому месту, где упала звезда.
Людо знал, куда идти. Если тебе случится увидеть падучую звезду, ты будешь знать точно, куда она упала. А если звезда упадет достаточно близко (что бывает редко), испытаешь непреодолимое желание броситься к тому месту, чтобы обнаружить ее холодный остывший шар или огромную дыру в земле.
Вряд ли Людо вправду рассчитывал найти то или другое, он просто знал, что звезда упала, чтобы указать ему это место, и надо отправиться туда. Поэтому он скользил по снегу, а огоньки деревни уменьшались у него за спиной, пока совсем не пропали из виду, осталась только хрусткая тишина ночи да шорох его снегоступов.
Над мальчиком, закрывая свет звезд, высился Егерсальп. Впервые в душу Людо закралось сомнение, не совершает ли он глупость? И тут же прямо перед ним посреди снежной пустыни разверзлась трещина, и, не успев затормозить, он с разбегу рухнул на дно.
Людо не знал, как долго летел, но ему показалось, что времени прошло немало. Впрочем, упал он на мягкий снег и ничуть не ушибся. Несколько секунд мальчик лежал, пытаясь отдышаться, затем сел и неуклюжими окоченевшими пальцами отцепил снегоступы. Вокруг было темно – хоть глаз коли. Посмотрев вверх, Людо разглядел границу между темными стенами пропасти и темными небом наверху, но скала не давала проникнуть в яму звездному свету.
Здесь было очень темно, холодно и одиноко, и у Людо хватало времени осознать, как глупо он себя вел. В падении звезд нет никакого чуда, никакого послания, ничего такого, ради чего стоило бы со всех ног бежать туда, где упала звезда. Вспомнил он и то, что говорили деревенские: падучая звезда пророчит смерть, а значит, звезда напророчила смерть бедняге Ренти, погребенному под лавиной. И если Людо не сумеет выжить в таком холоде до того, как отец вернется домой, увидит на снегу следы снегоступов и бросится ему на помощь, упадет еще одна звезда. Для Людо. Потому что из трещины было не выбраться. Если попытаться лезть вверх, снег заскользит по склону и завалит его следы, так что отец не будет знать, откуда начинать поиски.
Людо сидел, сжимая бесполезные снегоступы и дрожа от страха. Мороз крепчал, покрывая мальчика ледяной коркой, и скоро от холода у него заныли даже глазные яблоки, а тело утратило чувствительность. Людо закрыл глаза и лег на мягкую снеговую подушку…
Внезапно сугроб рядом с ним зашевелился. Людо открыл глаза и подскочил на месте, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Сугроб задрожал, вздыбился и опал, словно то, что было внутри, встало на ноги. Людо ничего не видел, слышал только, как кто-то фыркал, тряс гривой и шелестел хвостом. Это был Ренти, погребенный, как и он, на дне снежной пропасти, но живой!
– Ах, Ренти! – воскликнул Людо и бросился на шею коню, совершенно забыв, что в трещине нельзя кричать и делать резких движений, чтобы не вызвать новый снежный обвал.
Именно это и произошло. Стены расщелины беззвучно, словно холодный мягкий туман, поползли вниз, засыпая снегом мальчика и коня.
Вернее, засыпали они то место, где мгновение назад были мальчик и конь. Не успели первые снежинки подняться в воздух, как Ренти (вместе с Людо, который, как ты помнишь, обнимал коня за шею, зарывшись лицом в его гриву) рысью затрусил в темноту. Трещину у них за спиной завалило. Впереди, по-прежнему темный, но озаренный чуть заметным сиянием, словно сверху просачивался свет звезд, лежал туннель. Ренти рысью устремился туда, будто знал дорогу, и Людо, держась за его гриву, побежал рядом. Туннель уходил в снежную массу метров на двадцать прямо, как стрела, и пока конь и мальчик бежали, снег завалил дорогу назад. Если они доберутся до конца туннеля, подумал Людо, то окажутся в тупике. Но времени, чтобы испугаться, не было, и, кроме того, Ренти вроде бы не выглядел испуганным. Внезапно конь заржал, и от этого звука туннель позади обрушился, но впереди, мерцая в отраженном от снега свете звезд, вздымался Егерсальп, а в скальном обрыве, озаренная изнутри настоящим теплым светом факелов, свечей и пляшущего огня, виднелась открытая дверь.