По мере того, как его темная и властная натура заявляла о себе, его замыслы становились все более грандиозными. Сначала он намеревался уничтожить Людовика XI и сокрушить Францию с помощью англичан, которым он затем передаст руины королевства, но вскоре такая месть уже не соответствовала его амбициям. Теперь он обратил свое внимание на восток, на германские земли, которые в то время представляли собой мешанину феодальных владений под номинальным сюзеренитетом императора. Как и его отец до него, он давно надеялся соединить Нидерланды с Франш-Конте и Бургундским герцогством. Теперь же он смотрел дальше и мечтал восстановить древнее королевство Лотарингия или Бургундия, которое после распада империи Карла Великого некоторое время простиралось между Францией и Германией, от Северного моря до Средиземного. Во главе такого государства должен был встать король, и почему бы этому королю, Карлу Бургундскому, не стать императором? Он уже владел обширными имперскими фьефами и носил титул маркиза Священной Римской империи. Карл уже намекнул сыну императора, что его дочь, самая богатая наследница в Европе, может стать его женой. И теперь на Рейне сосредоточились все его надежды.
Чтобы дать Карлу время для дальнейших германских авантюр, Людовик XI намеревался продлить перемирие с Бургундией как можно дольше и любой ценой. Через два года англичане вторгнутся в королевство, заметил он миланскому послу, "но к тому времени на что мы можем надеяться?". Однако такая политика несла в себе большие риски. В Германии Карл Бургундский мог приобрести власть, которая в один прекрасный день могла означать гибель Франции, если бы ловушка, которую расставлял для него Людовик, не оказалась смертельной. Однако "вселенский паук"[106] начал плести свою паутину, паутину неосязаемую, как мысль, но достаточного размера, чтобы заключить в нее титанические замыслы герцога Бургундского.
В феврале 1473 года Карл уговорил умирающего герцога Гельдерна завещать ему свое герцогство. В середине июня он отправился на территорию Рейнской области, захватив ее — включая столицу Неймеген — после шести недель легкой кампании, которая, по словам Коммина, "привила ему вкус к подобным вещам в Германии". После этого он приступил к активизации переговоров, которые вел с императором с 1469 года. В обмен на Марию, свою наследницу, которую он обязался выдать замуж за Максимилиана, сына императора, он предложил Фридриху III сделать себя королем римлян, то есть вице-императором, при условии, что Карл унаследует императорскую корону, которая после его смерти перейдет к Максимилиану. Фридрих, который хотел заполучить невесту для сына, но не подобную сделку, колебался и медлил. Однако в конце лета герцог Бургундский добился того, что император, испытывавший острую нехватку денег, согласился на его предложения. Затем он устроил встречу с императором, на которой был полон решимости показать свое величие и реализовать свои амбиции.
Вся Европа с нетерпением или страхом ожидала встречи Фридриха III и великого герцога Запада… Никто не испытывал больших опасений, чем швейцарцы и крупные города Базельского союза. Король Франции, для которого союз Бургундии и империи представлял смертельную угрозу, тем не менее, сохранил самообладание. В течение всего лета Людовик продолжал переговоры с Карлом, посланники которого становились все более требовательными, а требования становились настолько колоссальными, что "это было чудесно", как заметил Людовик в разговоре с Боллате. В конце августа он сказал миланскому послу, что бесполезно пытаться отвлечь императора от планов по заключению союза с Бургундией, так как герцог Карл "всегда водил Фридриха III за нос". Несколько дней спустя он также заявил, что "был бы рад, если бы герцог забрался так далеко в Германию, что застрял там до конца своих дней".
Вскоре агенты Людовика XI обоснуются за кулисами имперско-бургундской конференции, чтобы стимулировать страхи германских князей и предчувствия Фридриха III. Кроме того, король отправил посланников с богатыми подарками к своим друзьям швейцарцам, чтобы они могли посоветоваться о "нашем общем враге".