Такое особенное расположение принца де Вард не мог не использовать для своей пользы и однажды упросил Филиппа принять ко двору племянника герцога д'Эльбефа, — тот обещал за это простить ему внушительный долг. Племянника звали Филипп де Лоррен-Арманьяк, было ему в ту пору пятнадцать лет, и он вполне годился в пажи, даже, можно сказать, уже перерос самый подходящий для этого возраст. Юноша был красив, высок ростом, очень хорошо сложен. При дворе герцога Орлеанского его появление произвело даже некоторый фурор. Свежие личики всегда вызывали у придворных особенное внимание, а уж когда они были так хороши, то внимание это становилось особенно пристальным. И от поклонниц у юного пажа не было отбоя. Де Вард однажды сказал, что стоило бы Лоррену уронить платок и дамы выстраивались бы в очередь для того, чтобы поднять его.
По описаниям современников, характер де Лоррен имел совсем не ангельский, о нем говорили как о человеке циничном и жестоком, с садистскими наклонностями, бретере и заядлом игроке. Тем не менее он был любимым фаворитом принца Филиппа на протяжении многих лет до самой его смерти. Они практически не расставались.
Филипп не совершал выдающихся подвигов и не устраивал заговоров, однако, в отличие от множества других младших братьев выдающихся особ, отметился в изрядном количестве художественных произведений. Его образ неизменно привлекал писателей, кинорежиссеров и даже авторов мюзиклов. И — исключая разве что роман супругов Галлон — его высочество везде чрезвычайно мил и обаятелен. Он появляется в фильме «Ватель», где вместе с фаворитами развлекается в поместье опального принца Конде, устроившего грандиозный прием для короля, чтобы вернуть его милость. В мюзикле «Король-солнце» он один из главных героев и — просто само очарование. Даже в фильме о детских годах Людовика XIV «Король-дитя», где разворачиваются суровые события Фронды, стоит появиться в кадре маленькому Филиппу, и, кажется, мир вокруг расцветает.
Принц Филипп и его фавориты, пожалуй, самые одиозные фигуры при дворе короля. В молодые годы Людовик XIV был далек от ханжества и исповедования суровой морали, и все же по части веселья — иногда весьма непотребного веселья, — его двору было далеко до двора его брата герцога Орлеанского.
Некоторые зарисовки об обычном время препровождении принца Филиппа можно почитать и у Ги Бретона:
«Надо признать, что забавы эти порой превосходили всякое воображение и переходили все границы. Однажды, пируя с шевалье де Лорреном и прочими сотоварищами по разврату, герцог Орлеанский придумал следующее развлечение. В компании находился некий полковник, который был феноменально толст. Звали его Валлон. «Принцу, — рассказывает Дюлор, — пришла в голову мысль, что было бы чрезвычайно интересно попробовать съесть яичницу, положенную на жирное брюхо этого полковника. Все пришли в восторг, и Валлон, сняв рубашку, разлегся на земле. Повар шмякнул пылающую яичницу на голое брюхо, и сотрапезники приступили к делу, не обращая внимания на ужимки полковника, который боялся щекотки».
После этого ужина Месье и шевалье де Лоррен решили отправиться с друзьями в Париж, чтобы завершить ночь у знаменитой куртизанки по имени Ла Неве. Эта веселая особа держала дом, предназначенный для подобных развлечений. Они оставались там до рассвета и успели совершить множество безумств, которые не вполне удобно описывать.
«Внезапно, — рассказывает Дюлор, — принц предложил устроить одну маленькую шутку. Он послал за комиссаром полиции якобы от имени соседей, обеспокоенных шумом. Комиссар прибыл в сопровождении солдат и обнаружил Ла Неве, лежавшую в постели между принцем и Валлоном; вся остальная компания спряталась в соседней комнате.
Комиссар, понятия не имевший, кто эти мужчины, приказал им немедленно сойти с кровати; а когда те стали насмехаться над его распоряжением, велел своим людям вытащить их силой. В этот момент из соседней комнаты появились друзья принца: обнажив голову, они приветствовали его самым почтительным образом, а затем стали наперебой предлагать свои услуги, чтобы помочь ему одеться.
Комиссар, поначалу изумленный всеми этими почестями, онемел от ужаса, узнав принца по знакам его достоинства. Упав к ногам его высочества, он стал умолять о пощаде, на что принц ответил: «Успокойтесь, я не буду вас строго наказывать». Затем он приказал построить всех девок таким манером, чтобы они показывали голый зад честной компании. Комиссар со свитой все еще не могли понять, что их ждет. Им было велено раздеться до рубашек, а затем все они поочередно со свечой в руках принесли публичное покаяние филейной части этих девиц. Исполнено сие было с соблюдением полагающегося церемониала».