Неунывающую Василису стали терзать сомнения. Она вдруг стала переживать из-за того, что намного старше Сани и это может встать между ними нерушимой стеной. Лёжа в его объятиях, она жалобно причитала:
- Я ведь тебе в матери гожусь, Сашенька. Вот сейчас привыкну к тебе, а ты в любой момент себе молодуху найдёшь и бросишь меня. А я ведь уже не смогу без тебя. Ей богу утоплюсь сразу.
- Ох, до чего ты у меня глупая, Вася. Матери моей было бы сейчас почти 70. Она родила меня в 47 лет. Так что, при любом раскладе, ты мне в матери никак не годишься, поняла?
- Поняла, Сашенька. Я ведь тебе верная буду всегда, ты даже не сомневайся. Никто мне больше кроме тебя не нужен, ни на кого я и смотреть теперь не хочу.
- А у тебя и не получится на других смотреть, я же тебе, чуть что случись, зенки-то сразу возьму и выдавлю, - нежно заверил Саня Василису и продолжил, -
- Ты почему до сих пор не рожала? Не можешь или не хочешь?
- Наверное тебя ждала, Сашенька. Чувствовала всем сердцем, что тебя мне встретить суждено.
- Ну тогда работы у нас с тобой впереди ещё непочатый край. А завтра вместе в сельсовет пойдём, может работу мне какую предложат. Ты не смотри, что я калека, я ведь многое могу.
- Конечно можешь, непременно пойдём, но только завтра. Я баньку истопила, сейчас сходим вдвоём, попаримся.
На робкий стук Юрия, который пройдя через большой двор, замешкался в сенцах дома Василисы, вышла счастливая, разом помолодевшая женщина. Поприветствовав его, она отступила, давая пройти гостю и тут же побежала в баню, подбросить ещё немного дров.
Юрка вошёл и не узнал сослуживца. Он был чисто выбрит и смотрел на него синим взглядом абсолютно трезвых и счастливых глаз. На Сане была надета чистая рубаха, а сам он сидел во главе накрытого стола.
На столе было всё, кроме бутылки. По уверенному взгляду Санька было видно, что в хате Василисы он чувствует себя, как дома. Друзья немного поговорили и Юра поделился с ним своими хорошими новостями.
Саня искренне поздравил друга с первенцем и уверено сказал, что возможно скоро тоже догонит его по части деторождения, а может и перегонит.
Когда из бани в дом вошла разгорячённая от жара печки Василиса, Юрка спешно ретировался, почувствовав себя лишним на их празднике жизни. У него был свой праздник, не хуже.
Юрию хотелось кричать на всё село, что сегодня у них с Глашей родился сын. Они уже заранее придумали ему имя, которое несомненно звучит гордо - Антипенко Павел Юрьевич. Если бы родилась девочка, то быть бы ей Паулиной.
Глеб и Маша пока ещё не успели придумать имя для дочери. Оба были уверены, что для этого у них ещё полно времени в запасе. Но ребёнок сам выбирает, когда ему родиться. Как правило, семимесячные дети рождаются очень выносливыми и упорными, во всяком случае именно так показывает практика.
Выписка
Глава 28
Молодые мамы пролежали в больнице целую неделю. Юрий и Глеб крепко сдружились за эти дни. Они каждый день приезжали в Никольск и бродили под окнами роддома, в надежде хоть одним глазком увидеть каждый своего малыша. Но тщетно.
В палату к роженицам мужей не пускали, цветов не принимали, мотивируя запретом свыше. В сравнении с тем, какая демократия царила здесь раньше, спустя больше 20 лет, порядки в райцентровской больнице стали намного строже.
Это связывали с приходом на должность нового главврача, который принялся повсеместно завинчивать гайки, для порядка лишний раз перестраховываясь. Все мужья, вплоть до выписки, могли теперь любоваться на своих жён только снизу вверх, глядя со двора на заветные окна.
Роженицы наперебой выглядывали из этих окон, каждая в ожидании своего чуда. Хорошо, ещё что всем посетителям разрешалось передавать гостинцы новоиспечённым мамочкам, но и то лишь строго по списку, без каких либо излишеств, подавая полные сумки в чуть приоткрытое окошко для передач.
За всё то время, что обе подружки пролежали в роддоме, их успели навестить все. Кроме мужа, к Глаше приезжали родители и братишка с сестрёнкой. Машу навещала Аглая, а Виктор приезжал навестить обеих девушек.
Едва узнав о появлении на свет правнучки, прямиком из Пензы прибыла Аделаида Карловна. Для своих лет она была довольно таки легка на подъём. Бабадель безапелляционно заявила Глебу, что правнучку она назовёт Маргаритой и спорить с ней даже не рекомендуется.