— Вера у нас из балетной школы, — широко улыбается Джесси. Опять вынуждая малышку двигаться в мягком, плавном такте, тесно прижимаясь друг к другу.
— Балет? — выдавливаю озадаченно. И тут меня всё встаёт на свои места. — Балет и стриптиз? — повторяю идиотом, вздёрнув брови и пристально следя за Верой.
— Почему бы и нет? — за неё отзывается Джесси, обнимает девчонку со спины и ведёт по контуру её тела руками, выполняя мои желания. — Разве не круто? — её ладони уже на плоском животе малышки.
Кладёт подбородок на хрупкое плечо, а томным, глубоким взглядом таранит меня. Пронзительно, задумчиво — я в курсе что ей нравлюсь. Она даже признавалась, что готова со мной быть и за так, да только меня не интересовали постоянный любовницы. Вот и не предлагал ничего большего.
И сейчас меня не она интересует — моё внимание полностью на девчонке, которая, наоборот, на меня глаза боится перевести, готова смотреть на кого угодно, только бы не на меня.
Это вновь вызывает тихое недовольство в душе, но я упрямый и настойчивый… и терпеливый.
— Вер, покажи… это своё… как его… — Джесси носом бурит щёку девчонки, ковыряясь в захмелевшей памяти, выискивая верное слово, — хуете… — пшикает со смешком.
— Фуэте? — робко поправляет малышка, чуть нахмурив брови.
— Ага, — хмыкает Джесси. — Парням развлечение, мне на зависть. Когда ещё глянуть удастся настоящий балЭт, — без желания оскорбить или унизить, от чистого сердца признавая своё невежество в этом вопросе.
— Н-нет, — канючит Вера, наконец на меня кидает затравленный взгляд, словно боится осуждения или насмешки. А мне не до смеха — мне и без того уже горит, конечно, понимаю, что она обрадовалась бы моему вескому «оставь её в покое», но тоже хочу посмотреть, что это за фигня «хуете»:
— Не скромничай, покажи, — чуть киваю, в ожидании чуда.
— Ну-у-у-у, по-жа-луй-ста, — плаксиво хнычет Джесси, вызывая смешливую жалость, — ну хоть что-нибудь, — капризно губы надувает, и девочка сдаётся:
— Только это сниму, — Вера ловко избавляется от высоченных каблуков. С блаженством на миг прикрывает глаза, растирая поочередно то одну то другую ступню:
— Чтобы вы понимали, — кратким предисловием занимает случившуюся заминку, — нельзя заниматься на таком полу и без пуант. Фуэте точно не сделаю, но из возможного, чтобы без травм обойтись… — с дивной грацией встаёт в заученную позицию и легко ведёт рукой и ногой.
Очень незатейливое па…
— Это чё за херня? — хмыкает Пижон, неосознанно подтверждая мои мысли. — Я тоже так могу. — Пьяно встаёт. Но как встаёт, так и заваливается, путаясь в ногах, пока пытается совместить стопы так же, как у девчонки. — Да ну нахер, что за бред? — досадует он на то, что не получилось повторить движения за Верой, которые она делает с неподражаемой легкостью и воздушной пластикой.
— Вот именно! Это кажется простым, — умничает Джесси и восторженно хлопает в ладоши: — Вер, ещё, ещё… что-нибудь сложнее!
Не назовёшь движения сложными, но это скорее потому, что малышка их выполняет с ювелирной грацией, педантичной точностью.
Сразу видно — это её мир! Это её стихия… Исполняя эти па она совершенно по иному смотрится — аж пробирает до нутра.
Рядом с Верой встают в позицию Джесси и Анита. Они, хихикая, повторяют за девчонкой. Получается… но не так, как у неё. Теперь их движения кажутся топорными, хотя на мой непритязательные вкус тоже вполне неплохо.
Парни ржут, подбадривают. Дружно агитируют за демонстрацию танца лебедей… Это шаблон, потому что и у меня только этот танец ассоциируется с балетом.
Девчата не отказывают в шутке. Берутся за руки, встают ровным рядком…
Очень забавно, вот только смотрю на красоток, а вижу ЕЁ.
Восхищает… Как руки держит, голову, взгляд. Её полуулыбка… Профиль… Всё это в ней заложено как естественное и именно оно — невыносимо эротично. Даже я, далёкий от всего театрально-танцевального, вижу разницу, вижу эстетическую красоту, вижу породу… грацию… Балет… в каждом её жесте. Взгляде… Для неё балет — воздух. И в этом она куда органичней, чем другие девчата — хрупкая, миниатюрная… Фарфоровая статуэтка. Балерина из оловянного солдатика.
Только девчонки завершают танец-дурачество, Вера быстро возвращается на своё место рядом со мной.
— Сколько? — не сразу соображаю, что это мой голос звучит так низко, хрипло.