– Да, боярин!
– А вот теперь можешь спрашивать.
– У меня вот какой вопрос, боярин. Выполняя твой наказ, я попаду в немилость не только к Марии Федоровне. Это не страшно. Против меня выступят и ее братья, Михаил и Григорий…
– Не посмеют! Мария Федоровна, та да, молчать не будет, а вот братьям выступать против воли царя резону нет. За это можно и головой поплатиться. Конечно, приязни от них не жди, только пакостей, но мелких. Да, они готовы будут разорвать тебя на куски, как сделали бы и со мной, однако открыто против воли царя не выступят. Ты будешь защищен царской грамотой. Не обращай на них особого внимания.
Битяговский кивнул. Он все понял и не имел никакой возможности отказать Борису. Дьяк знал, что коли тот обещал казнить его, то так и сделает, и согласился со всем.
Углич жил своей провинциальной жизнью. Переезд сюда Нагих воспринимался горожанами положительно, даже с гордостью. Как же!.. Рядом с ними жил сын самого Ивана Грозного, заступника за народ, истребителя изменников-бояр. Люди часто приходили в Кремль, чтобы посмотреть на сына Ивана Грозного. В глазах большинства жителей Углича он являлся будущим русским царем, наследником знаменитого отца.
В один февральский воскресный день после обедни в Кремль забрели Еремей Коренев и Федор Табанов. Они занимались ловлей, копчением и продажей рыбы, которой изобиловала Волга, кормившая не только жителей Углича. Поначалу кумовья хотели пойти в кабак, но до Кремля было ближе, туда они и подались. Погода стояла хорошая, холода отступили, светило солнце, в лучах которого красовались сугробы снега. Погода как раз для мальчишечьих забав.
Кумовьям хотелось посмотреть на царевича. До того Дмитрия видел только Федор.
Их надежды оправдались. Дмитрий и еще трое мальчиков его возраста или немного постарше вовсю резвились во дворе дворца. Стража остановила кумовьев недалеко от них, но уйти не потребовала, наказала не подходить к царевичу.
Мальчишки лепили снеговиков, двух уже сделали, принялись за третьего. Рядом с ними держались женщины и брат царицы Михаил Федорович в распахнутой шубе.
Верховодил, конечно же, Дмитрий:
– Петруха, кати свой ком к моему! Гришка, ступай к нам. Бажен, ставь голову да морковь не забудь с углями.
– Этот шустрый, что начальствует, Дмитрий? – спросил Коренев.
– Он и есть, – ответил кум.
– Гляди, мал еще, а распоряжается.
– На то он и царевич.
– Смотрю, Михайло Федорович уже приложился к чарке, шуба нараспашку, шапка набок, лицо раскраснелось, как от мороза.
Табанов усмехнулся.
– Скажешь тоже, к чарке. Да в нем этих чарок с десяток, не меньше. Он пьет не ими, а ковшами.
– Ты-то откуда знаешь?
– Знающие люди говорят.
– Люди наговорят. Хотя сейчас заметно, что пьян он изрядно. А братец его Григорий Федорович вроде как не ахти потребляет вино?
– Да, почти не пьет.
– А царевич молодец, ловко у него все получается. Только вот слышал я, будто падучая хворь его нередко валит.
– Молва идет, будто хворь эту на царевича ведуны наводят по приказу Бориса Годунова.
– Ему-то зачем?
– Как зачем? Царь Федор слабый да болезный, детей у него нет, зато жена Ирина – сестра Бориса. Тот метит престол заполучить, коли преставится Федор Иванович и не будет наследника по крови. А вон он, царевич Дмитрий.
– Ты намекаешь, что Годунов хочет извести Дмитрия?
– Я, Ерема, ни на что не намекаю. Говорю, что от людей слышал. Да и Катерина моя дружится с Ариной Тучковой, кормилицей Дмитрия.
– Это с той, что у крыльца стоит?
– С той самой, понятно дело. Рядом с ней мамка царевича Василиса Волохова да постельница Мария Колобова. С Дмитрием Петруша Колобов, Бажен Тучков, Гришка Козловский.
Коренев сдвинул шапку на затылок и спросил:
– А Катерина твоя не говорила, что за люди при дворе Марии Федоровны объявились? Я слыхал, что это москвичи. Более ничего.
Табанов объяснил:
– Дьяк Битяговский с семейством. Говорят, к Годунову близок.
– Значит, тот и послал дьяка, но зачем?
– Не по душе, видно, Москве, что в Угличе наследник подрастает.
– Им какое до того дело?
– Дело до Дмитрия у Москвы есть, и немалое. Не дай Господь, помрет царь Федор, тут-то свара за престол и начнется.
– А чего свара? Ясно же, что царствовать будет Дмитрий.
– Не все так просто. Борису это невыгодно.