Кто еще мог с такой легкостью поймать его в западню, сын Диомеда даже не представлял… и поэтому объявившийся перед ним человек показался Ульдиссиану страннее некуда. Лицом незнакомец был смугл, с ухоженной длинной бородой, но больше всего внимания привлекал его взгляд, легко, как ничто иное, пронзивший туман в Ульдиссиановой голове.
– Ты слышишь меня, Ульдиссиан уль-Диомед? Ты меня слышишь? Я держал тебя без сознания всю дорогу назад, а теперь ты должен прийти в чувство настолько, чтобы откликнуться.
Ульдиссиан и хотел бы ответить, однако язык словно отяжелел, и челюсть тоже не слушалась. Сумел он только кивнуть, и этого незнакомцу в долгополых одеждах оказалось довольно.
– Прекрасно! Знай же: в плен ты взят мною. Мною, великим Зоруном Цином!
Казалось, он полагал, что Ульдиссиан должен знать его, и, убедившись в обратном, был несколько обескуражен.
– Все они пред тобою в страхе, – презрительно хмыкнув, продолжал Зорун Цин, – однако на деле изловить тебя оказалось проще простого. Порой мне даже думается, стоило ли затевать все это, стоило ли идти на обман и предательство…
Ульдиссиан вновь попытался сказать хоть слово и вновь ничего не добился.
– Будь покоен, друг мой, скоро ты заговоришь! Прежде, чем я решу, как быть дальше, мне нужно многое о тебе выяснить.
За спиной чародея возник некто огромной величины. Отчего-то этот звероподобный гигант заинтересовал Ульдиссиана куда сильнее, чем тот, кто взял его в плен.
Зорун оглянулся назад.
– Терул! Подай сюда тот черный ларчик с третьей полки. Живей!
Слуга Зоруна двинулся выполнять приказание, но прежде взглянул Ульдиссиану в глаза. Как ни хотелось пленнику заговорить, он знал: все старания окажутся тщетны.
– Терул показался тебе страшным на вид? – спросил маг, приняв оживление Ульдиссиана за испуг. – Поверь: в мире немало вещей куда более страшных. О нем ты, асцениец, не тревожься… тревожиться тебе надлежит в первую очередь на мой счет.
С этим он поднял только сейчас замеченный Ульдиссианом посох и что-то забормотал. Руны на посохе вспыхнули.
В ушах Ульдиссиана эхом отдался пронзительный вопль. Лишь спустя пару секунд сын Диомеда понял, что кричит он сам. Все тело внезапно охватила невыносимая боль, как будто с него дюйм за дюймом сдирают кожу.
– Это всего лишь ощущение, мнимость, – пояснил маг, – но вскоре она станет явью. Сия демонстрация предпринята, дабы подвигнуть тебя к откровенным ответам на любой мой вопрос. Понятно?
– Д-да!
Обретенный дар речи Ульдиссиана ничуть не обрадовал: все затмевала собою боль. Вдобавок, туман в голове не позволял сосредоточиться ни на чем, кроме Зоруна Цина. Сын Диомеда до сих пор не знал даже, где находится – разве что каменный пол под обутой в сандалию ногой чародея сумел разглядеть.
Зорун Цин взмахнул посохом, и боль унялась. Откуда-то слева явился тот самый великан, Терул, с тем самым ларчиком, что требовал его господин. Впрочем, ларчик слуга хозяину не отдал, а просто остановился, держа его перед Зоруном.
Бородатый маг поднял крышку ларца, откинув ее в сторону Ульдиссиана, с нетерпением отыскал внутри нечто крохотное и, стиснув вещицу в ладони свободной руки, кивком велел Терулу закрыть ларчик.
– Убери на должное место, – велел он великану.
Терул удалился, а Зорун разжал кулак и показал лежащее на ладони Ульдиссиану.
Ульдиссиан ахнул бы от неожиданности, да только пленитель, похоже, снова лишил его дара речи. Что за штука в руке чародея, он знал – и, скорее всего, куда лучше, чем сам Зорун.
То был небольшой осколок точно такого же кристалла, из каких состоял Камень Мироздания.
Вправду ли он отколот от сей чудовищной реликвии, Ульдиссиан сказать не мог, знал лишь одно – подобные кристаллы ему больше нигде не встречались. Если перед ним вправду осколок Камня, украсть его из подземелий горы Арреат могла только Лилит, или кто-либо из Древних, или кто-то из демонов с ангелами. Возможно, он – часть одного из кристаллов, парящих в воздухе вокруг главного и постоянно бьющихся друг о дружку, а может, был украден еще при сотворении Камня Мироздания – как знать, как знать…
Да и какая разница? Главное – он здесь, в руках Зоруна Цина.
– Вижу, ты чувствуешь заключенную в нем мощь? Любопытно. Возможно, совет на твой счет не так уж и ошибается. Нравится тебе мой камешек? Достался он мне ценой дюжины жизней, а в течение десяти лет, истекших до того, как я узнал о нем, очевидно, унес вдвое больше! И все – мастера магии либо их доверенные. Древен он невероятно, уж это-то мне известно… и при том крайне полезен для моих чар, в чем ты еще убедишься.
С этими словами маг опустился на корточки. Проводив его взглядом, Ульдиссиан впервые заметил край некой магической фигуры, вычерченной на полу мелом. Скорее всего, эта фигура и держала его в узде. Стоило Зоруну поместить малиново-алый кристалл поверх одного из вписанных в нее символов, от прикосновения кристалла символ вспыхнул и замерцал.