Моя бабушка цокает языком, передавая букет Альфи, своему дворецкому. Он улыбается мне, прежде чем покинуть комнату.
— Ты балуешь эту девчонку, Чарльз.
Она не ошибается. Я сделал все, что мог, чтобы оградить мир Блайт с тех пор, как умер наш отец. Защита ее душевного спокойствия — моя главная мотивация на данный момент. Последний кусочек нормальности в моей жизни.
Вместо этого я говорю:
— Хорошо выглядишь.
Мой последний визит был неделю назад, как раз перед моим отъездом в Нью-Йорк, и бабушка слегла с простудой.
Легкий кивок — единственная реакция, прежде чем она спрашивает:
— Как дела у Джорджии?
Между моей бабушкой и моей матерью почти не осталось любви. Неудивительно, учитывая, как закончился брак моих родителей, и годы ухудшения отношений, приведшие к их разводу. Негативные чувства по отношению к Джорджии, возможно, являются самой сильной общей чертой Блайт и бабушки.
— С ней все в порядке, — отвечаю я, не желая давать бабушке никаких поводов для беспокойства.
С моей матерью все в порядке. С нашими отношениями — нет.
Во время моего визита в Нью-Йорк она относилась ко мне как к трофею, которым можно похвастаться, а не как к сыну, с которым она хотела бы воссоединиться. Мне нужен доверенный человек. Родитель, который заверит меня, что все будет хорошо, а не бабушка и сестра, полагающиеся на то, что я восстановлю жизнь, к которой они привыкли. Сотни сотрудников, чьи средства к существованию связаны с герцогством.
Я наполняю одну из чашек, затем объявляю:
— Я продаю виллу в Сен-Тропе.
— Хорошо. Я говорила Джеймсу, что покупать ее — ошибка.
Невозмутимая реакция бабушки столь же предсказуема, как и встревоженная реакция Блайт. Насколько я знаю, моя бабушка никогда не посещала этот дом во Франции. Она любой ценой избегает покидать Лондон. Если это не поездка в Ньюкасл-Холл, ее прогулки намеренно ограничены выставкой цветов в Челси, Уимблдоном, Королевским Аскотом и рождественскими праздниками в Вестминстерском аббатстве. Она принимает только самые эксклюзивные приглашения.
— Ты идешь на свадьбу Хьюзов в эти выходные? — спрашивает она.
Вместо ответа я делаю глоток «Эрл Грей».
Теодор Хьюз был моим одноклассником в Оксфорде. Но я получил приглашение на его свадьбу, потому что я герцог Манчестерский. На этом мероприятии наверняка будет много людей, которых я избегал большую часть года, так что нет, я не планировал идти.
Ответ, который бабушке не понравится.
— Чарльз. — Ее тон становится резче, и я готовлюсь к предстоящей лекции. — Хьюзы — известная семья. Твое отсутствие вызовет вопросы, на которые мы не хотим отвечать.
Моя челюсть работает, когда я делаю еще глоток чая. Ей легко говорить. Ей не нужно сталкиваться с пристальным взглядом всего герцогства.
Но с точки зрения логики, я знаю, что бабушка права. Я... прятался, за неимением менее пафосного слова. Оплакиваю своего отца, скорблю о конце жизни, какой я ее знал, и изо всех сил пытаюсь исправить ошибки моего отца.
Я больше не мог позволить себе потратить несколько тысяч фунтов во время бурной ночи в ночном клубе в Сохо. Уход из медицинской школы и переезд в Ньюкасл после наследования титула были в какой-то степени ожидаемыми, но мое внезапное исчезновение со всех радаров — нет.
Финнеган Бирн, более известный как Фиг, — единственный друг, который по-прежнему регулярно общается со мной. Несколько месяцев назад он упомянул о свадьбе Хьюза. Он был хорошим другом Тео в университете и спросил меня, пойду ли я на нее.
Я ответил неопределенным «Может быть», которое, как мы оба знали, означало «нет».
Если я правильно помню, свадьба состоится в Кэрис-парке в Уэльсе. Всего в полутора часах езды от Ньюкасл-Холла, но на полтора часа дальше, чем мне хотелось бы ехать, чтобы излить кучу лжи.
— Беатрис Кэмпбелл тоже будет там, — добавляет бабушка, как будто это стимул прийти.
У меня нет проблем с Би. Но у меня также нет желания жениться в ближайшее время, и именно по этой причине бабушка упомянула Би.
В глазах моей бабушки мой отец не мог поступить неправильно. Я думаю, она все еще переживает, что он растратил состояние нашей семьи.
Она позволила ему подождать, пока ему не исполнится тридцать с небольшим, чтобы жениться. Одобрила его выбор американской невесты, хотя нетрудно было предвидеть, что мои родители не были парой ее мечты.
Я? Бабушка называла имена женщин, которых она считает воспитанными и достойными фамилии Мальборо, еще с тех пор, как я учился в университете. Начиная с прошлого года, это происходило все чаще. Я несу ответственность не только за то, что уберечь семью от банкротства. Я также должен произвести на свет сына, чтобы титул герцога Манчестерского не перешел к какому-нибудь дальнему родственнику.
Никакого гребаного давления.
— Я пойду, — говорю я, зная, что это единственный приемлемый ответ на взгляд моей бабушки. По крайней мере, у меня будет шанс встретиться с Фиг. Я узнал, что трудности — даже скрытые — способны выявить настоящих друзей.
Бабушка удовлетворенно улыбается.
— Хорошо.
Мы общаемся час, а потом я ухожу. До Ньюкасл-Холла сорок пять минут езды. Если я не попаду в пробку, у меня будет время отдохнуть перед ужином с Блайт.
Мой мобильный жужжит в кармане, когда я иду по тротуару к своей припаркованной машине. Это нью-йоркский номер.
— Алло? — Отвечаю я.
— Чарльз, это Ашер Котс. Как дела?
Дурное предчувствие скользит по моему позвоночнику. Я не очень хорошо знаю Ашера, но я запомнил его жизнерадостный тон во время нашей встречи на прошлой неделе. Сейчас его явно нет.
— Я в порядке, — вру я, изо всех сил стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучало разочарование. — Как ты?
— Хорошо, хорошо. К сожалению, я звоню с плохими новостями.
Мой желудок сжимается в ответ на подтверждение.
— Вы не будете инвестировать.
— Боюсь, что нет. Отели — ценные объекты недвижимости, и это заманчивое предложение. Но у нас в компании происходят некоторые внутренние изменения — ничего плохого, и я не могу поделиться подробностями, — но это означает, что правление решило приостановить любые новые инвестиции на переходном этапе.
Я делаю глубокий вдох, надеясь, что Ашер этого не слышит.
— Я понимаю.
— Это не то, на что ты надеялся услышать. Но это прекрасная возможность, Чарльз. Кто-нибудь другой подхватит твою идею.
Я напеваю то, что, я надеюсь, звучит как согласие, прикусывая нижнюю губу, пока не ощущаю медный привкус крови. Мой голос звучит ровно, когда я отвечаю:
— Без проблем. Спасибо, что дали мне знать.
— Удачи, Чарльз. Если ты в ближайшее время вернешься в Нью-Йорк, дай мне знать. С удовольствием выпил бы с тобой, поговорили бы о футболе.
— Договорились, — говорю я. — Пока, Ашер.
— Пока, Чарльз.
11
Кэл поднимается в самолет последним. Я не уверена, было ли его опоздание преднамеренным решением или нет. Они с Вайолет покинули вечеринку вчера вечером около одиннадцати, раньше большинства гостей.
Он выглядит измученным, под глазами темные круги, а его обычно аккуратно причесанные светлые волосы растрепаны. Он останавливается, чтобы поговорить с Джаспером, затем растягивается на диване напротив меня и Фран. Зевает.
Я прочищаю горло.
— Привет.
Он кивает.
— Привет.