— Меня пригласили. — Я даю ей тот же ответ, что и Лили, и ненавижу это сравнение.
Одна женщина значит для меня намного больше, чем другая, и это не та, что стоит передо мной.
— О, ты... я не знала, что ты в городе.
— Решение было принято в последнюю минуту, — отвечаю я.
Я жду, что она задаст еще вопросы. Но она этого не делает. Она также не упоминает Блайт.
Джорджия просто смотрит на меня, как будто не знает, что еще сказать.
Может, и нет. Мы так далеки от традиционных отношений матери и сына; это почти смешно.
— В Англии все хорошо? — Дерек, как ни странно, спрашивает.
— Все в порядке, — говорю я ему. — Наслаждайтесь остатком вечера, — говорю я им обоим.
Затем, насытившись балконом, я направляюсь к дверям.
Моя мама не пытается остановить меня, и я решаю прекратить попытки наладить отношения с ней.
32
— Пойдем, — импульсивно предлагаю я, надевая туфли на каблуках обратно.
Хьюго проглатывает последний кусочек своего мини-эклера. Поднимает обе брови. Оглядывает переполненный бальный зал.
— Сейчас только одиннадцать.
— Мы поели, пообщались… С меня хватит. Пойдем в клуб.
Хьюго бросает взгляд на Фран, как бы говоря: Хочешь взять ее с собой?
Она прочищает горло.
— Я видела, как ты разговаривала с Чарли на балконе. Все прошло... — Ее голос затихает, пока она ждет, пока я закончу предложение.
— Я не хочу об этом говорить.
Может быть, и незрелый ответ, но точный.
Я и думать об этом не хочу. И я хочу не думать об этом, танцуя в клубе со своими лучшими друзьями, потому что мы молоды, веселы и свободны, и сейчас, кажется, самое подходящее время отпраздновать это.
— Хорошо, — Фрэн произносит это слово целую вечность, затем смотрит на Хьюго, как бы говоря «Пошел ты».
Я фыркаю, раздраженная их немым — но слышимым — разговором.
— Похоже, у нас появился бегун, — комментирует Хьюго.
Все мы в тот или иной момент были бегунами. Этот код Бриджит придумала в старших классах, когда мы только начали тусоваться в городе. Скорость — бег трусцой, раннер, спринтер — передает срочность. Мы говорим, что собираемся на утреннюю пробежку, если пьяный парень в третий раз спрашивает чей-то номер. Твой двоюродный брат — будущий олимпийский спринтер, если кто-то подвинет бокал, чтобы он «не опрокинулся». Эту фразу Фран произнесла однажды вечером в Сен-Тропе.
— Я бегу трусцой. В лучшем случае.
И я убегаю от Чарли не потому, что все, что он сказал, заставило меня почувствовать себя неловко. Я отчаянно хочу быть где-нибудь еще — там, где его нет, — потому что в какой-то момент он вернется с балкона, и мне снова покажется, что мое сердце измельчили в блендере.
— Я буду в лимузине, — объявляю я, вставая. — Уезжаю через пять минут.
Я направляюсь к выходу, не дожидаясь никаких ответов, по пути прихватывая бутылку «Дом Периньон» из одной из коробок, сложенных за стойкой бара. Занятые бармены даже не замечают этого.
Глубокие вдохи ночного воздуха помогают мне немного прояснить голову, когда я спускаюсь по ступенькам. На улице так же жарко, как и три часа назад, когда я приехала, что ужасно раздражает.
На полпути вниз я останавливаюсь, чтобы откупорить бутылку. Пробка летит... куда-то, пузырьки переливаются через мою руку и капают на истертые каменные ступени. Несколько пятнышек пены попадало и на мое платье.
— Лили?
Кэл стоит с двумя парнями, прислонившись к перилам. Оба кажутся мне смутно знакомыми, но я не могу вспомнить имен. Один из них курит, зажженная сигарета лениво болтается между двумя пальцами.
— Привет. — Я машу рукой, затем икаю и хихикаю, прикрывая рот рукой.
Кэл отрывается от парней, не замечая веселых взглядов, которыми они обмениваются. Тот, что курит, подмигивает мне, и я показываю ему щелчок.
Это видит Кэл.
— Ты в порядке? — осторожно спрашивает он, останавливаясь на той же лестнице.
— Потрясающе, — отвечаю я. — Когда ты начал курить?
— Я не курю, — говорит мне Кэл. — Я только разговаривал с Леви и Дамианом.
Да, я помню их имена. Я чувствую себя властительницей мира, как будто я только что разгадала тайну их анонимности. Сделала еще глоток шампанского, чтобы отпраздновать.
— Мы собираемся в клуб. Ты едешь?
Он оглядывается мне за спину.
— Мы?
Я делаю еще глоток шампанского. Стеклянная бутылка кажется особенно скользкой, на влажной бутылке появляется больше конденсата.
— Все мы.
Кэл пристально смотрит на меня. Он выглядит так же величественно, как и в начале вечера. Галстук на месте. Запонки на манжетах целы. Его синяя саржевая рубашка идеально выглажена, ни единой складки не видно.
Я, с другой стороны, выгляжу совсем не так, как в начале вечера. Мои волосы растрепались. Помада исчезла. Мое платье помято и забрызгано капельками шампанского.
Я пью еще. Наверное, лучше всего залезть в лимузин с пустой бутылкой.
— Где Чарли? — Спрашивает Кэл.
Его имя обжигает мне горло сильнее, чем пузырьки шампанского.
— Чарли живет в Англии. Наверное, в замке, потому что он герцог. — Я размахиваю бутылкой шампанского, расплескивая еще больше напитка. — Ты знал, что он герцог? Он не любит говорить об этом, но это так. А герцоги женятся на британских девушках, которых волнуют титулы. Хотя они ничего не знают о греческой мифологии. Ты знал, что Аполлон — бог стрельбы из лука?
Кэл проводит ладонью по лицу. Бормочет что-то, очень похожее на «К черту мою жизнь».
— Ты пьяна, Лили,
— Ещё нет. — Я делаю еще глоток шампанского. Еще больше его проливаю на платье. — Но планирую набраться в ближайшее время.
— Да… Я думаю, ты уже.
— Нет.
Кэл хватает меня за руку, и я споткнулась.
— Давай вернёмся. Съешь десерт. Выпей немного воды.
— Нет. Я ухожу.
— Да, так, наверное, лучше, — соглашается он. — Едь домой и немного отдохни...
— Я еду в клуб, Каллахан. Ты можешь поехать со мной, но ты не сможешь меня остановить.
Я делаю еще один шаг. Скорее пытаюсь сделать еще один шаг. Он ловит меня прямо перед тем, как моя нога спотыкается. Полагаю, в Нью-Йорке еще одно сильное землетрясение. Прошли столетия.
За исключением того, что я не падаю. И мир не трясется.
Кэл несет меня, как невесту, вниз по лестнице.
Один из парней, с которыми он был, — Леви или Дэмиан — свистит.
Я снова смотрю на них.
— Мне не нравятся эти парни.
Кэл слегка улыбается.
— Ты им нравишься.
Я морщу нос.
— Нет.
— Да, это так. Леви как раз спрашивал меня, одинока ли ты, когда ты пришла сюда.
— Мне очень жаль.
— Не стоит. Я просто... не знал, что ему сказать.
Я раздумываю, потом решаю.
— Я. Свободна. Мы не зашли так далеко, помнишь? — Я дрыгаю ногами, как, по-моему, делает невеста.
— Я думал не о себе, Лили.
Сегодня вечером люди хотят поговорить о Чарли.
Мне кажется, что обсуждать это с Кэлом легче, чем с Фран и Хьюго.
Должно быть, ночной воздух. Ничего связанного с почти пустой бутылкой шампанского.
— Мне было не так больно, когда мы расстались. Я думаю… Я думаю, потому что Чарли принес книгу.
— Какую книгу? — Кэл, похоже, сбит с толку.
— «Мидлмарч». Я дарила тебе ее. — После минутного раздумья добавляю: — Это был плохой подарок. Тебе ,должно быть, он не понравился.
— Ты ошибаешься.