сменила совершенно иная по содержанию и интонациям тревожная
песня, призывавшая народ к духовной твердости и мужеству во имя
свободы и независимости Отечества: :
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.......
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна......
Идет война народная,
Священная война.......
1
Первые месяцы войны заставили рядовых людей задуматься над
сложными, болезненными вопросами, обращенными непосредственно к
172
власти и партии. Среди них - главный: почему так неудачно для нашей
страны началась война. Серьезных ответов на этот и другие вопросы,
кажется, никто из руководителей страны не решался давать. Лозунги и
призывы на страницах газет и в передачах радио мало что объясняли.
Создавалось впечатление, что средства информации не решаются сказать
что-то серьезное, значительное, критикующее действия властей и
военных руководителей
По - своему, как всегда наивно, говорили о войне мои сверстники -
уличные мальчишки. Нередко приходилось слышать, как “умные
всезнайки” объясняли своим товарищам: ” Ну, и дураки же вы все!..
Неужто не понимаете?.. Мы их заманиваем... Да, заманиваем... А потом
как ударим, и от немцев ничего не останется...” Но многие ребята не
верили известным среди них “трепачам”: уж слишком долго “заманиваем”
немцев, пора бы и остановиться, а потом двигаться на запад. Однако
наступления на Германию пока никто не видел... Ленинград - оказался в
блокаде, западные области - в руках немцев. Теперь они подходили к
Кавказу и Волге...Осенью 1942-го года Уральск официально был признан
особой зоной Сталинградского фронта. Война приближалась к нашей
области.. В городе все заметнее чувствовалось ее “дыхание”.. Местная
жизнь теперь подчинялась строгому порядку.. Ничего похожего на панику
не было.. Просто Уральск становился жестко требовательным к своим
жителям...А они, предвидя приближающееся суровое будущее, заранее
готовились к встрече с возможными испытаниями.
Местные власти объявили “полное затемнение” в частных домах и
квартирах. Было приказано “закрепить” оконные стекла бумажными
“лентами” (вдруг рядом взорвется бомба или граната), в ночное время -
плотно закрывать ставни (свет не должен проникать на улицу), во дворах -
построить небольшие укрытия - “бомбоубежища” и вырыть окопы (“на
всякий случай...”). Участковый милиционер гораздо чаще, чем прежде,
бывал в домах, расспрашивал жителей, не появились ли рядом
“случайные” и “посторонние” люди. Кто - то распустил слух ( его нельзя
было проверить), что над Уральском пролетел небольшой фашистский
самолет:”... Наверное, разведчик...”
На центральной улице с лета прошлого года не работал ни один
магазин.. Были закрыты многие газетные киоски. На базаре редко
появлялись мужчины. В основном, местные старики, решающие непростые
хозяйственно - налоговые проблемы, и пожилые цыгане ( непонятно, как
оказавшиеся в городе). Шумный, богатый, несколько скандальный прежде,
базар стал теперь непривычно бедным и тихим. И покупатели, и
продавцы старались громко не говорить и азартно не спорить и не
торговаться. Да и что можно купить и продать теперь?. Пожалуй, ничего,
кроме картошки и тыкв, лука и моркови, пожилые торговки не предлагали
173
посетителям базара.. Лишь изредка можно было увидеть женщин,
продающих молоко и сметану. . .
...К радости учеников, весной 42 -го в средних школах уменьшилось
количество уроков. Не хватало, как объяснили в гороно, учителей.
Старшеклассников трех школ объединили в одной: занятия там начались
поздней осенью. Шестую школу занял военный госпиталь. Володя
учился далеко от дома, на юго - восточной окраине города. ЦК партии
(постановление от 26 февраля 1942- го) рекомендовал ОНО “сохранить
контингент учащихся - старшеклассников”, но в Уральске их стало все же
заметно меньше: подростки были нужны семьям (без мужа или отца -
кормильца) для постоянных, серьезных домашних работ...
Я, ученик четвертого класса, постоянно бывал на уроках, но
“рабочего настроения” у меня, как и у моих товарищей, не было. Мы
завидовали своим товарищам из других начальных школ: их отправили