«Восточные мистики постоянно настаивают на том факте, что высшая реальность не может быть объектом рефлексии или передаваемого знания. Она не может быть адекватно описана словами, поскольку лежит вне области чувств и интеллекта, из которой происходят наши слова и понятия. Таким образом, абсолютное знание — полностью неинтеллектуальное восприятие реальности; опыт, возникающий в необычном состоянии сознания, которое можно назвать «медитативным» или мистическим» (4,25).
Научное исследование, безусловно, в первую очередь состоит из рационального знания, и лишь затем следует интуиция. «Физика не может использовать интуитивные прозрения, если их нельзя сформулировать последовательным математическим языком и дополнить описание на обычном языке. Но если в науке есть элемент интуиции, то и в восточном мистицизме есть рациональный элемент, в роли которого выступает личный мистический опыт, основа всех знаний» (4,29). Иными словами, и в восточном мистицизме, и в физике знания основываются на опыте — научном или личном. Содержание мистического опыта восточные традиции описывают как непосредственное прозрение, лежащее вне области интеллекта и достигающееся скорее при помощи созерцания, чем размышлений, при помощи взгляда, направленного внутрь.
«Непосредственное восприятие реальности лежит за пределами мышления и языка, а поскольку именно на таком непосредственном восприятии всегда основывается мистицизм, любое его описание может быть правдивым лишь частично. В физике степень приблизительности каждого утверждения можно измерить, и прогресс заключается в том, что приблизительность постепенно уменьшается в результате новых открытий. Мистики, в основном, интересуются восприятием реальности, а не его описанием. Поэтому их, как правило, не интересует анализ такого описания. Если же восточные мистики хотят передать кому-либо свое знание, они сталкиваются с ограниченностью возможностей языка, которые частично преодолеваются при помощи мифов, символов (индийский мистицизм), поэтических образов (японский буддизм) или парадоксальных утверждений-загадок (дзэн-буддизм)» (4,38).
Таким образом, можно констатировать: основной аспект медитативно-интуитивного метода познания через приобретение личного мистического опыта — созерцательность. Вместе с тем, в рациональном методе познания следует выделить конструктивность, так как полученные этим методом знания могут быть использованы в общей системе знаний для преобразовательных, конструктивных целей, утверждаемых в Западной науке как одна из важнейших задач. Надо признать беспомощность медитативного метода познания на этапе конструктивных преобразований. Конструктивность рационального научного метода делает его незаменимым для современной исследующей и преобразующей объективную действительность науки, поэтому философское обоснование современных научных теорий следует искать в рамках именно западного рационального типа познания, создавая при необходимости новый концептуальный философский уровень, но, опять-таки, в рамках рациональной Западной Традиции. Таким образом, очевидна востребованность новой мировоззренческой концепции, которая может привести к философскому обоснованию современных физических теорий именно в рамках Западной рациональной мысли, что позволит ей достичь той цельности и динамичности восприятия объективной действительности, которая имманентно присуща Восточной Традиции. Это должно обеспечить плотное взаимодействие Традиций, привести к взаимообогащению, и, как следствие, дать современному естествознанию действенную матрицу научного поиска для перестройки собственных логических основ, которая позволит и специальным научным знаниям выйти на новый, более высокий уровень.