Линдквист строго нахмурился:
– Не спорь со мной! А то я не знаю, что тогда сделаю! Она – моя. Должна же быть на земле справедливость!
А Кайса кричит. Линдквисту это не понравилось, и он её потряс.
– Замолчи! У меня в ушах звенит от твоего крика. Замолчи, тебе говорят!
У Мадикен сердце сжалось от страха. Ведь если Кайса не замолчит, Линдквист может разозлиться и покалечить её своими огромными ручищами. Ах, хоть бы Альва пришла! Мадикен хочет её позвать, но боится рассердить Линдквиста. Мадикен должна сама спасти Кайсу, без посторонней помощи.
– А зачем вам, господин Линдквист, нужен ребёночек? – спрашивает Мадикен тем же чужим и непривычным голосом.
– Все у меня померли, понимаешь? – говорит Линдквист. – Все померли, и мне нужно что-то живое, что шевелится.
Затем он опять потряс Кайсу:
– Перестань кричать! Сказано тебе, замолчи!
Кайса не привыкла, чтобы её трясли, она раскричалась ещё пуще прежнего. «Миленькая Кайса, неужели ты не можешь помолчать! – думает Мадикен. – Ну что же мне делать?» И тут она увидела рядом с собой играющих котят. Они ведь живые и вовсю шевелятся!
Дрожащими руками Мадикен берёт чёрненького котёнка и, хотя у неё даже ноги дрожат, направляется к Линдквисту.
– Поглядите! – говорит Мадикен. – Он живой, и шевелится, и не кричит. Давайте меняться!
– Нет уж! – говорит Линдквист.
Кайсу он держит, как мешок, под мышкой. Ей совсем не нравится такое обращение, и она от возмущения совсем зашлась криком. Линдквист недовольно посмотрел на Кайсу, потом на котёнка, которого держит Мадикен. Тот перебирает лапками, вырывается из рук, он царапается и хочет вскарабкаться повыше.
– Ладно, бери! – говорит наконец Линдквист. – Давай мне котёнка и забирай эту крикунью!
Мадикен кладёт котёнка на протянутую ладонь Линдквиста. Но Линдквист уже успел передумать и не хочет отдавать Кайсу.
– Я себе оставлю обоих! – говорит он.
– Нет уж! – отвечает Мадикен. – Крикунью надо отдать мне. Должна же быть на свете справедливость!
Это и Линдквисту понятно. Он ведь сам тоже так считал. Он швыряет Кайсу на руки старшей сестре, словно та не ребёнок, а мешок тряпья, который можно кидать как попало. Котёнок уже барахтается в его бороде, Линдквист доволен.
– Ишь ты, какой хороший! – говорит он.
Он даже не заметил, как Мадикен убежала с Кайсой. Линдквист счастлив. Получив котёнка, он отправился восвояси.
А в прачечной в это время сидит на перевёрнутом корыте Альва, качая в объятиях двух человеческих детёнышей. Мадикен рыдает и всхлипывает. А Кайса воркует и радуется, ей тут хорошо и уютно.
– Поплачь! Поплачь хорошенько! – говорит Альва. – Горе надо выплакать, не то потом будут сниться кошмары.
И Мадикен долго проплакала, пока не кончились все слёзы.
Тогда она слезла с Альвиных колен.
– Маме лучше об этом не знать, – говорит Мадикен.
Альва согласилась:
– Правильно! Иначе она только будет зря нервничать. А Линдквиста, дурачка убогого, и без того посадят под замок.
Потом Мадикен помогла Альве развешивать бельё на верёвке, натянутой между берёзами. Кайса лежит рядом в колясочке, смотрит, как над ней колышутся голые ветки, и воркует от удовольствия. Кто-кто, а уж она-то совсем забыла про Линдквиста!
На кухонном крыльце лежит Гося, а вокруг неё возятся все три котёнка. Бедный Линдквист! Он даже одного несчастного котёнка не сумел удержать, хотя у него такие огромные ручищи! «А всё-таки его жалко!» – подумала Мадикен.
– Скажи, Альва! А мы с тобой не можем посылать ему в больницу табак? – спрашивает она.
– Можем! – отвечает Альва. – Мы ему столько табаку пошлём, чтобы он нюхал сколько захочет и ещё осталось в запасе.
Мадикен задумчиво смотрит перед собой.
– Это хорошо! А то мне не верится, что он когда-нибудь найдёт себе что-то живое!
Альве тоже не верится. Повесив последнее полотенце, она подозрительно посмотрела на солнышко, потому что оно перестало сверкать, и небо словно затуманилось.
– Скорей бы уж сохло бельё. Похоже, что к вечеру будет дождь. Так что пойдём на Майский костёр под зонтиками.
Вот и кончился этот день. Наступает вечер, пасмурный и тёплый, и весь Юнибаккен отправляется на встречу весны. Мадикен и Лисабет торжественно везут Кайсу на первый в её жизни Майский костёр. Такое важное событие помогло Мадикен забыть то страшное, что ей пришлось пережить нынче утром. Оно стёрлось из памяти, точно ничего и не было. Сейчас Мадикен думает об одном – как она покажет людям Кайсу. Не слепые же они, чтобы не заметить «маленького человечка» в колясочке и не удивиться этому чуду. Но люди не замечают. Вот дурачки-то! Все только и ждут, когда наконец трубочист подожжёт костёр и запоёт мужской хор. Им, видите ли, некогда полюбоваться на Кайсу!