«Моя присмиревшая мать…»
Моя присмиревшая матьсидит и листает страницы.Она испугалась больницы,что в жизни возникла опять.
А правнук ее, ползунок,хохочет, родной колокольчик,и сердце усталое хочетлишь этот и слышать звонок.
А в сердце без воли ее,слегка различимы покуда,уколы сигналов оттуда,где нег ничего, забытье.
Забудется мама, а мнев потоке забот и событийзабвение это забыть ли?Терзает и днем, и во сне.
Судьба, не спеши, потяни,не тронь истонченную нитку!Я в тайну твою не проникну,и все же – продли ее дни!А если уж так суждено,в тот час предзакатный, вечернийизбавь ее хоть от мучений,коль надо уйти все равно.
Загадочно наше житье,и много так значит, и мало…Глядит на меня моя мама,как на отраженье свое.
Подвластные календарю,паденью мгновений-листочков,живем – и, наверное, точноя ей и себе говорю:
«Я – бабочка, куколка – ты,моя оболочка, облатка.Не будет пути мне обратнов мир теплой твоей темноты».Вздыхаю, боюсь ее глаз…Вдруг – и утешенье, и вызов —спокойно: – Включи телевизор.Там «Клуб путешествий» сейчас…
Бабушка
Я в зеркале, себя обрадовавши,сквозь гром привычной маятыпоймала вдруг покойной бабушкиедва приметные черты.
Их зябь, их рябь, их вязь неброскаяплыла, загадкою дразня.Мое славянское, отцовскоене отдавало им меня.
И все же это было явлено —намеком тающей зари.И я – как бабушка: и яблоня,и плод, и семечко внутри.
Живу, отчаиваюсь, праздную,то как в бою, то как во сне.А бабушка была прекрасною!И силой праведною властноюесть что-то от нее во мне.
«Люби меня!..»
Люби меня!Застенчиво,боязно люби,словно мы повенчаныбогом и людьми…
Люби меня уверенно,чини разбой —схвачена, уведена,украдена тобой!
Люби меня бесстрашно,грубо, зло.Крути меня бесстрастно,как весло.
Ломай меня бездумно,как кусты сирени.Иди за мной безумно,будто я – сирена…
Люби меня по-отческивоспитывай, лепи, —как в хорошем очерке,правильно люби…Люби совсем неправильно,непедагогично,нецеленаправленно,нелогично…
Люби дремуче, вечно,противоречиво…Буду эхом, вещью,судомойкой, чтивом,
подушкой под локоть,скамейкой в тени…Захотел потрогать —руку протяни!
Буду королевой:ниже спину, раб!Буду каравеллой:в море! Убран трап.
Яблонькой – дичонкомс терпкостью ветвей…Твоей девчонкой.Женщиной твоей.Усмехайся тонко,защищайся стойко,злись,гордись,глупи…Люби меня только.Только люби!
«Бесконечными веками…»
Бесконечными веками —есть на то причина —разговаривал рукамилюбящий мужчина.
Не растратчик, не обидчик,обольстивший ложью,а защитник, а добытчик,ломовая лошадь.
Стрелы он строгал и струги,строил стены града.Если что сказали руки —повторять не надо.
Ладил сети, ставил срубы,пласт взрыхлял для злака.Был он, может быть, и грубый…Как смотреть, однако.
Как смотреть… Душа – не камень.Все ль тужить, болеть ей?…Говори со мной руками —языком столетий!Не на птичьем, на беспечном,выпорхнувшем хрупко, —говори на безупречномязыке поступка.
Говори своей заботой —не игрой дешевой.Говори своей работой:для меня – тяжелой.
Говори, когда озябну,согревая споро.Говори со мной, хозяин,старший мой, опора.
Как идет коса лугами —столько накосила! —Говори со мной руками,доброта и сила.
Говори! И не полова —хлеб, шуршащий спело, —тихо народится слово,прочное, как дело.