— Пойдемте! Вы сейчас увидите крысиного короля…
После нескольких минут ходьбы мы вошли в холл дворца. В те дни в отеле царило оживление из-за приезда западногерманских туристов, фрахтовавших «боинг» или роскошную яхту для путешествия по Карибскому морю. В баре рекой лилось первоклассное мюнхенское пиво.
— В белой шляпе — это он!
Я подскочил от изумления, обнаружив не Фридриха Швенда, худого эсэсовского офицера, столько времени значившегося в моих досье, а светского сеньора Федерико… Этот толстяк, одетый с иголочки, сегодня был явно на виду. Он переминался с ноги на ногу у подножия лестницы, обхаживая крупную женщину с жирными руками, увешанными драгоценностями.
Я разглядывал мясистый нос и оттопыренные уши Федерико. Как он был похож на комедианта! Я разочарованно улыбнулся Энрико. Внезапно Фридрих-Федерико выпятил грудь и снял белую панаму перед молодой женщиной. И сразу стало не до смеха. Затылок, словно вырубленный топором, череп, будто отполированный наждачной бумагой, негнущийся позвоночник — передо мной был не кто иной, как бывший эсэсовец, которого я давно разыскивал.
Догадался ли он, что я за ним наблюдаю? Думаю, да. Суетливо вертясь на ковре холла, Фридрих обеспокоенно обшаривал взглядом присутствующих. На мгновение я поймал стальной блеск его глаз, надежно прикрытых веками, словно у ящерицы игуаны.
Возможно ли, чтобы на этом «острове сладкой жизни» я столкнулся с привилегированным посетителем концлагеря Заксенхаузен? Человек, заставивший чуть ли не обанкротиться Британский государственный банк, теперь давал мизерные чаевые темнокожему официанту.
— Не напоминает ди он старого крокодила? — спросил Крен с презрительной улыбкой.
— Ирония судьбы, — сказал я, — «пожаловавшей» Фридриху Швенду нелепое украшение: огромную бородавку на левой стороне его голого черепа. Она лучше, чем Железный крест с бриллиантами, делала узнаваемым автора самой гнусной аферы с фальшивыми деньгами за всю историю XX века.
— Если бы вы вдруг подошли к нему, вы услышали бы, как он рассказывает своим немецким друзьям, что страдает от тоски по родине! Он готов, заявляет он, закончить свои дни в Гамбурге. Это действительно не бахвальство…[57]
— Теперь ваша очередь рассказать мне о Швенде! — заметил Энрико.
— Грустная история, — начал я. — Этим делом я занимаюсь с 1945 года… Нелепый старик, появившийся в холле отеля, до войны был красивым молодым человеком… Родился Фридрих Швенд в 1906 году в Бёкингене, в одном из захолустий Вюртемберга. В 1924 году весьма посредственно завершил учебу, получив диплом механика. В те времена главным было прокормить себя. И молодой Фриц, известный своей самоуверенностью, становится рекламным агентом кондитерской. Позднее, действуя довольно нагло и пользуясь рекомендацией школьного приятеля, Швенд перешел на рекламу материалов для аэронавтики. Он уже тогда был не чист на руку, и не миновать бы ему тюрьмы, если бы он «вовремя» не вступил в НСДАП. Помогло ему и то, что он имел контакты с пронацистски настроенными полицейскими. Таким, как он, тогда многое сходило с рук… Далее его след теряется в Триесте. В 1938 году судьба улыбнулась Швенду: старая тетка в Соединенных Штатах завещала ему 50 тысяч долларов, немалую сумму, особенно по тем временам. Он расплачивается с долгами, укрепляет свои позиции в НСДАП, однако из осторожности остается пока на берегах Адриатики…
— Уже молодая акула!
— Не совсем! Он довольствуется приобретением виллы «Розмари» и парусника с мощным мотором. На яхте «Аврора» в сопровождении двух матросов и своей секретарши и будущей супруги, некой Хеллы, он бороздил воды Адриатики… Тогда же он и стал… контрабандистом. Однако события приняли крутой оборот. Рейх напал на Польшу. Разразилась вторая мировая война. Любопытно, что Швенд не был вызван в Германию. Единственное объяснение этому: он фигурировал среди агентов СД без ведома вермахта, считавшего его дезертиром. Осенью 1941 года Швенду было предписано направиться в Австрию. В Клагенфурте его взяли под стражу. Тяжело стало у него на душе: не видать ему больше ни виллы «Розмари», ни яхты «Аврора», с помощью которой он занимался валютными махинациями. А все потому, что завистники обвинили его в контактах с дипломатами нейтральной страны и выдаче ей чертежей экспериментальной подводной лодки. Его шефы из СД отказались выручить своего недостаточно ловкого агента, ведь нацистский рейх только что развязал войну на Востоке. У Швенда было мало шансов избежать штрафных батальонов на русском фронте.