Заполнить анкету для приезжающих он не успевает. В том же гостиничном вестибюле он дружески беседует с Лией — симпатичной пятидесятилетней супругой швейцарского министра внутренних дел, страстной его почитательницей. С ней Коэльо познакомился на Международном экономическом форуме в Давосе. Узнав из газет, что бразильский писатель должен почтить своим присутствием столицу Венгрии, Лия села на поезд в Женеве и проехала полторы тысячи километров по Швейцарии, Австрии и половине Венгрии, чтобы несколько часов провести в Будапеште со своим кумиром.
Только в восемь вечера Пауло наконец входит в номер-люкс отеля «Геллерт». И без того роскошный номер представляется покоями дворца, когда в него попадают воистину францисканские пожитки: четыре черные майки, четыре пары шелковых трусов «самба», пять пар носков, черные «ливайсы», полотняные шорты и сигареты «Гэлэкси» (их запас пополняется заботами офиса в Рио или бразильских друзей). В торжественных случаях извлекаются пиджак, в котором он прибыл из Франции, рубашка с воротничком, галстук и «парадные туфли» — пара ковбойских сапог, черных, как и все остальное. Вопреки возможным предположениям, выбор цвета не имеет отношения к суевериям, мистике или соображениям духовного порядка. Писатель, проводящий две трети времени вне дома, уверен, что черная ткань лучше переносит гостиничную машинную стирку, хотя обычно в поездках сам стирает себе белье. В углу чемодана, в маленьком несессере у него — зубная паста и щетка, ручной бритвенный станок, зубная нить, дезодорант, одеколон, спрей для бритья и тюбик «Псоракса» — крема, которым он пользуется, когда из-за псориаза, хронического заболевания кожи, у него начинается зуд и шелушатся локти и коленки. В другом углу, под бельем, прячется маленькое изображение это Нья Шика, блаженная из южного штата Минас-Жерайс, и пузырек со святой водой из священного для католиков Лурда на юге Франции.
Через полчаса Пауло Коэльо выбрит и благоухает лавандой, у него свежий вид отлично выспавшегося человека. Пиджак наброшен на плечи и не скрывает татуировку на левом предплечье — маленькую голубую бабочку с развернутыми крыльями. Последним мероприятием сегодняшней программы у него должен стать ужин в доме одного художника — в шале, примостившемся на склоне холма в Буде на правом, высоком берегу Дуная, откуда открывается потрясающий вид на тысячелетнюю венгерскую столицу в легкой дымке дождя. Там его ждут при свечах полсотни гостей. Художники, писатели, дипломаты, люди в большинстве своем молодые, всем около тридцати. Среди них много женщин — так бывает везде, где ждут Коэльо. На диванах или прямо на полу сидят гости и беседуют — насколько это возможно под рвущийся из колонок тяжелый рок.
Писатель окружен людьми, он говорит не переставая. Зрители этого небольшого представления вскоре замечают две его странные привычки: довольно часто он быстро проводит правой рукой перед глазами, словно отгоняя невидимую муху. Через несколько минут жест повторяется, но теперь кажется, что муха жужжит у его правого уха. За ужином он на беглом английском благодарит за прием и восхищается венгерской кухней, способной превратить обычное мясное блюдо в несравненное лакомство — гуляш. В два часа ночи, после кофе и нескольких бокалов токайского — местного аналога портвейна — гости начинают расходиться.
Наутро, без пятнадцати десять первые приглашенные на пресс-конференцию журналисты уже сидят в тридцати мягких креслах маленького зала в отеле «Геллерт». Тем, кто пунктуально придет ровно в десять, придется стоять. Сам объект репортерского интереса поднялся в половине девятого. Если бы не дождь, писатель, как обычно, совершил бы часовую прогулку по ближайшим улицам. Ему не нравится заказывать еду в номер («В спальне едят только лежачие больные», — говорит он), и Коэльо позавтракал в кафе гостиницы, принял душ и теперь читает газеты и что-то ищет в интернете. Обычно он просматривает одну газету, выходящую в Рио, и одну — в Сан-Пауло, а также основанную в Париже газету на английском языке — «Интернешнл геральд трибюн». Прочую информацию он получит позже из специально подобранных газетных выдержек и обзоров, где упоминаются он сам и его книги.
Ровно в десять он входит в освещенный прожекторами зал, набитый журналистами, и садится за столик, где стоят бутылка минеральной воды, стакан, пепельница и букет красных роз. Дьердь берет микрофон, сообщает о цели визита писателя и о том, что в первом ряду сидит его литературный агент Моника Антунес. Она поднимается, смущенная, и благодарит за аплодисменты.
Пауло говорит по-английски сорок минут — включая то время, что Дьердь тратит на перевод каждой фразы на венгерский. Писатель вспоминает свой визит в Будапешт в 1982 году и немного рассказывает о себе и своей писательской карьере. Например, о том, что после успеха «Дневника мага» число паломников, идущих в Испании по «Пути Святого Иакова», увеличилось с четырехсот человек в год до четырехсот человек в день; в благодарность правительство Галисии назвало улицу города Сантьяго-де-Компостела[2], завершающую этот путь, именем Пауло Коэльо. Когда настает черед вопросам, журналисты проявляют не только хорошее знание его творчества, но и, махнув рукой на пресловутую объективность, откровенно им восхищаются. Некоторые прямо называют какие-то его романы любимыми. Писателю не задают нескромных вопросов, не говорят ничего неприятного. Здесь царит дружеская атмосфера будапештского клуба читателей Пауло Коэльо. Когда Дьердь объявляет встречу закрытой, его провожают аплодисментами. Перед его столиком образуется очередь охотников за автографами — почти все журналисты прихватили с собой его книги.
Писатель не очень любит тратить время на обед — он быстро перекусывает тут же, в ресторане гостиницы. Съедает тост с печеночным паштетом, выпивает стакан апельсинового сока и чашечку эспрессо. До следующего мероприятия остается полчаса, и он просматривает международные полосы парижской газеты «Монд» и мадридской «Пайс». Благодаря интернету, телевидению или прессе Пауло всегда в курсе мировых событий. Он жадно следит за международной политикой, хорошо осведомлен о войнах и кризисах в любой части света. Обычно он говорит со знанием дела (но при этом без тени педантизма или снобизма) о таких различных вещах, как обострение кризиса в Ливане или национализация нефти и газа в Боливии. В свое время он публично требовал обмена заложников, которых удерживали колумбийские партизаны-марксисты, на политзаключенных в Боготе. В 2003 году разразилась громкая полемика вокруг его письма протеста, которое прочло более четырехсот миллионов человек оно имело название «Спасибо, президент Буш» и содержало резкую критику главы Соединенных Штатов за вторжение в Ирак.
Просмотрев газеты, писатель вновь включается в работу. Теперь настал черед белокурой Маржи Анико, ведущей программы «Фокус-2» на телевизионном канале «РТЛ-Клуб» — самой популярной воскресной вечерней передачи. Ведущая «Фокус-2» славится не только талантом и красотой, но и тем, что в завершение передачи имеет обыкновение баловать гостя блюдом венгерской кухни, приготовленным ее собственными руками. При записи в маленькой телестудии, оборудованной по этому случаю в комнате отеля, не происходит ничего неожиданного. Маржи даже ни разу не приняла свою любимую позу, при которой она эротично забрасывает ногу на ногу, однако слегка зарделась, когда Пауло Коэльо, придя в прекрасное настроение, принялся рассуждать о сексе. В конце передачи писатель получил пару поцелуев, блюдо с традиционным венгерским тортом с маковыми лепестками — Маржи уверяет, будто готовила его сама, — и бутылку «палинки» — крепчайшей венгерской водки. За считанные минуты декорации студии сменяются другими, поярче и повеселее: теперь у писателя будет брать интервью Андраш Шимон с венгерского «МТБ». Через час запись заканчивается, и бразилец получает вместо подарка стопку из семи своих книг, на которых он должен оставить автограф.