Даже красные драконы, способные плавать в кипящей магме, здесь бы попросту сгорели.
Штр-р-р…
А в следующий момент до ушей Теодора донёсся какой-то звук.
— Уже?
Он думал, что это займет не менее трех минут, но жар, переполнявший Муспельхейм, превзошёл даже его ожидания. Итак, оберег больше не мог сдерживать рвущееся наружу пламя и начал постепенно трескаться. Воздух, выходящий сквозь образовавшиеся щели, исказил саму атмосферу, а от пролетающих мимо птиц не осталось даже костей.
Тр-р-р-р-р-р…
Одна трещина превратилась в две, две в четыре и так далее, пока весь купол не покрылся настоящей паутиной. Удерживаемый внутри жар тут же вступил в контакт с холодным воздухом, и уже через мгновенье неприступный оберег рассыпался, словно яичная скорлупа.
«Думаю, этого достаточно», — в тот же момент подумал Теодор, после чего закрыл глаза и сосредоточился.
Конечно, хорошо было бы дать Муспельхейму ещё больше времени, однако после выхода за пределы оберега пламя должно было начать распространяться по всей округе. Итак, пришло время закрывать эту дверь.
Закрыть было легче, чем открыть, поскольку мир хотел вернуться к своей первоначальной форме. И вот, через несколько секунд после того, как данная команда была отменена, дверь, появившаяся внутри обители Ласт, исчезла.
Затем Теодор открыл глаза и поднял над головой свою правую руку. Конечная электрическая магия, напоминающая собой золотую вспышку, должна была окончательно похоронить замок Геонгун.
— Пронзи его, Кераунос!
Это был последний удар.
Гру-ду-ду-ду-ду!
Словно клин, вбитый в зазор, ударившая молния проделала огромную дыру в самом сердце замка. Остатки жара перемешались с электричеством, создав внутри настоящий ад. Один только вид этого белого пламени, пронзающего и небеса, и землю, напоминал о копье, брошенном самим богом.
«… Это зрелище, которое я не забуду даже через 1,000 лет».
Если бы такое явление, как «ночь», могло считаться чем-то живым, то несколько секунд назад оно бы погибло. Светящийся водоворот плазмы прорвался сквозь облака и разорвал сами молекулы. Если бы кто-то оказался на пути у этой вспышки, то попросту бы исчез с лица земли.
Итак, Теодор с облегчением вздохнул и уставился внутрь замка.
«В нём определённо осталась какая-то жизнь… Возможно, это три уцелевших принца. Однако подтвердить исчезновение Ласт слишком сложно».
Благодаря ужасному жару, магия обнаружения Теодора практически не функционировала. И если демона небес и трёх лордов ещё можно было идентифицировать из-за их избыточной силы, то Ласт не поддавалась обнаружению, какие бы методы он не использовал.
Однако вскоре Теодор расширил свои чувства. Поскольку проект по созданию демона небес был завершен, присутствие Ласт уже было неважно. Даже если она каким-то образом сумела уцелеть, её можно было бы с лёгкостью уничтожить после окончания предстоящего сражения.
«Итак, три принца находятся в критическом состоянии и вскоре умрут. Ни один из них не является священным огненным созданием… А раз так, беспокоиться не о чем, кроме…»
Отбросив три присутствия, жизненная сила которых колебалась, словно затухающая свеча, Теодор сосредоточился на четвертом, больше напоминавшем собой ночной кошмар.
Холод…
Оно источало такое чувство «смерти», которого Тео ещё ни разу не ощущал после того, как стал трансцендентным. Оно сковывало позвоночник и останавливало дыхание… А ровно через секунду после того, как Теодор обнаружил его, «оно» перешло в боевой режим.
— —————!!!
Это был всего один удар…
Из горящего замка Геонгун вспыхнула масса света и метнулась прямиком туда, где находился Теодор. Самый высокий пик Хвана был моментально разрушен, а обломки, весом в десятки и сотни тонн, поднялись в небо и полились на землю, словно настоящий ливень. Благодаря огню, который всё ещё пылал белым светом, ночное небо было таким же ярким, как днём, а потому повсюду можно было увидеть тени, отброшенные сотнями падающих глыб.
— Отражение.
Однако всего одно слово послало каменный душ обратно.
Фшух! Фшух! Фшух!
Скалы, притягиваемые к земле силой тяжести, вновь взмыли в небо, а глаза монстра слегка прищурились. В этом взгляде не было ничего, кроме чувства убийства и злобы.
— … Кху…
А затем эти камни попросту испарились. Они не были расплавлены или сожжены. Это был так называемый эффект сублимации, вызванный самой волей демона небес.