— Переход, Мана-виль.
Фшух!
Пока Вероника и Сильвия перемещались в Центральную Башню Мана-виля, Тео активировал второй пространственный переход.
— Переход, северный Великий Лес.
Как и всегда, перед его глазами появилась вспышка света, и Тео шагнул сквозь пространственную дыру, за раз перемещаясь на тысячи километров вперёд. При желании он мог изменить конечный пункт прямиком внутри этого межпространственного места, или же попросту вернуться назад. Однако Тео молча дождался конца перемещения.
— Хм-м…
Как только он прибыл, его нос защекотал запах густой лесной чащи. Запах жизни, запах почвы и растительности, перемешавшейся друг с другом, был настолько богатым, что ему было трудно почувствовать что-нибудь ещё. И вот, прибыв на место, Теодор медленно открыл глаза. Некоторые деревья не уступали высотой обычным зданиям, в то время как другие были достаточно большими, чтобы достигнуть середины башен магии. И это служило явственным доказательством того, что жизненная сила Мирового Древа начала выходить за свои пределы. А в следующий момент…
— … Э?
Тео увидел то, от чего его глаза полезли на лоб.
Здесь присутствовало нечто, чего не должно было существовать. Он выставил пространственные координаты на окраине леса, а не в его центре, чтобы не слишком сильно шокировать эльфов. Но тогда почему…?
— Митра?
Прямо перед ним стояла Митра — воплощение Мирового Древа.
— Хонь? Део?
Ростом она была ниже колена, а почка на её голове была точь-в-точь как до своего расцвета. Но почему она регрессировала, вместо того, чтобы развиться?
И вот, услышав его голос, Митра широко улыбнулась и воскликнула:
— Део-о! Део пришел!
Так или иначе, Митра всё ещё была Митрой. Итак, Теодор собирался обнять её, как вдруг…
— А-а? Део?
— Хонь? Действительно Део!
— Део! Део!
— Нет! Онь мой!
Одна, две, три… Вскоре Митры, которых, казалось, насчитывалось несколько десятков, или, может быть, пару сотен, начали стекаться к нему со всех сторон. Они были милыми детьми, которых, впрочем, было слишком много. Это было настолько удивительно, что Теодор поражённо застыл на месте. Его глубокие магические познания оказались бесполезными, поскольку он не мог даже предположить, почему Митра умножилась.
Одна Митра схватила его за ногу, вторая вскарабкалась на его плечо, третья залезла на голову… Теодор был крайне смущен этим непостижимым зрелищем.
— Тео! Ты наконец-то пришёл!
Неужели прибыл его спаситель? Нет, это была ещё одна Митра. Однако, в отличие от других Митр, эта Митра была девочкой-подростком, едущей верхом на чём-то.
— Трес? Да что же это такое!? — узнав три повиливающих хвоста, воскликнул Тео.
Количество хвостов было всё тем же, но вот его тело стало существенно больше…
Целая серия совершенно непостижимых ситуаций заставила Теодора почувствовать себя так, словно он попал в иной мир.
Глава 386. Лес, ведущий в будущее (часть 1)
Экология Великого Леса, в котором располагался Эльфхейм, была уникальной и по-своему загадочной. Это было место, раскинувшееся между Красным Плато и ледяной Арктикой, где не должно было произрастать ни одного сорняка. С экологической точки зрения, здешняя среда должна была быть непригодной для проживания, однако темпы роста флоры и фауны на территории Великого Леса были попросту невообразимыми.
Тем не менее все хорошо знали, что за этим стоит: Мировое Древо, Иггдрасиль, чьи ветви, согласно мифам, достигали самых звёзд. Это был источник жизни, который питал почву и позволял растениям и животным жить там, где изначально это было невозможно.
— Но разве деревья не слишком большие? Их листва должна блокировать поступление как солнечного света, так и дождевых капель.
Деревья, которые вне Великого Леса практически никогда не вырастали выше десяти метров, здесь же достигали пятидесяти метров в высоту. Теодор был весьма обеспокоен этим вопросом, но, по словам Митры, данная особенность не влекла за собой никаких проблем.
Мировое Древо свело на нет недостаток питательных веществ и влаги. Оно создало настоящую экосистему, способную заменить собой даже некоторые естественные процессы.
— Тео, ты слушаешь меня? — внезапно спросила надувшая щёчки Митра.
Поскольку девушка была связана с ним душой, она заметила, что Теодор думает совсем о другом.