— Это…
От того, что Теодор увидел, его глаза невольно вздрогнули. И причиной тому было нечто, чего он никогда не видел на Мировом Древе, хоть оно и могло похвастаться своей зелёной листвой на протяжении всех четырёх сезонов.
Это была не почка и даже не цветок. Это было нечто округлой формы.
— Фрукты?
Это был плод мирового древа, Иггдрасиля. Когда-то давно Теодор получил семя мирового древа и отдал его Митре, но он даже не предполагал, что нынешнее мировое древо может приносить плоды. Во времена Эпохи Мифов плоды мирового древа были сопоставимы с эликсирами. Конечно, у большинства текущих плодов не было семян, а их эффективность была не такой хорошей, как раньше. Однако даже в таком состоянии такие плоды были намного лучше, чем передовые зелья.
— Да, но до его полного созревания осталось ещё восемьдесят лет. Вот почему это не то место, которое может быть показано посторонними.
— Ясно. Теперь понятно, почему путь был таким замысловатым.
Незрелые плоды не могли похвастаться особой эффективностью, но это не имело значения для людей, которые были ослеплены жадностью. Итак, эльфы приняли правильное решение, скрыв их от внешнего мира.
«Есть не меньше четырех-пяти проходов, ведущих к неправильному месту. С какой-то точки зрения, это место намного сложнее самого запутанного лабиринта».
Для трансцендентного человека, способного влиять на пространство и время, нахождение верного пути не составляло труда, однако на других людей бесчисленное множество ветвей и пространственных переходов было практически невозможным для понимания. Какой из магов нынешней эпохи сумел бы подобрать ключ к этому месту? Такой человек должен был обладать способностью чтения пространства, превосходящей мастерство Орты как минимум на целый этап.
Как бы там ни было, это было прекрасное и уединённое место. А это, в свою очередь, означало, что Элленоя была готова поговорить.
Итак, девушка села на пень, чем-то напоминающий стул, и назвала Тео по имени.
— Теодор.
В ответ Тео тоже сел и, посмотрев ей в глаза, произнёс:
— Элла. Ты помнишь моё обещание?
— Да, конечно. Каждое слово.
— … Ты стала Святой Дмитры. Той, кто оживляет Мировое Древо. Это бремя, которое я возложил на тебя, Элла. До тех пор, пока эта роль не будет выполнена, ты будешь прикована к Мировому Древу тяжелыми кандалами…
— Теодор…
Элленоя попыталась что-то сказать, но Теодор поднял руку, остановив её.
Он знал, что это было неизбежно. И она тоже.
Но, в отличие от Элленои, которая взяла на себя эту ношу по чистому стечению обстоятельств, Теодор чувствовал себя виноватым. Он хотел освободить её от столь сложных обязанностей как можно раньше, но даже он не мог отменить того, что уже произошло. Таким образом, Теодор дал обещание как самому себе, так и Элленое… В тот день, когда эти кандалы будут сброшены, они поженятся.
— Подожди, Элла. Мне есть, что сказать тебе.
Когда Элленоя услышала это, её лицо стало бледным, как воск. А ещё она не могла остановить последующие произнесённые им слова:
— Я должен нарушить это обещание.
— … Ах, ах…
Глаза Элленои моментально заполнились слезами. Её губы, которые всегда были слегка изогнуты в нежной улыбке, шокировано приоткрылись, производя печальные звуки. Её умиротворяющая красота сменилась полным отчаянием, от чего любой увидевший её человек почувствовал бысебя так, словно у него на душе повис неподъёмный камень. И Теодор, который вызвал такое состояние, тоже не был исключением.
— Элла.
Он осторожно взял Элленою за руку, и та схватилась за неё, словно это была её последняя надежда. А затем девушка начала плакать:
— Я… Я не хочу… Теодор, обещал… Ты обещал…
— Элла.
— Отвержение, *всхлип*, Тео…дор… *Всхлип*.
— Элла, просто подожди и успокойся, хорошо?
Пораженный реакцией, которая была куда большей, чем он ожидал, Тео притянул Элленою к себе. Зелёные волосы, уткнувшиеся в его грудь, то и дело вздрагивали, от чего одежда Тео моментально стала влажной. Элленоя плакала так, словно рухнуло само небо. Итак, Теодор сделал глубокий вдох, после чего ласково прошептал:
— Я не брошу тебя.
— … Л-ложь, *всхлип*…
Из-за неправильно выбранного подхода, Теодор почувствовал некоторое сожаление. Его слова вызвали недоразумение, которое он хотел поскорее исправить, но Элленоя лишь качала головой, не желая ничего слушать. Она могла выбрать партнёра только один раз, а потому для неё это был единственный и последний вариант. Вот почему Тео ненамеренно прибегнул к шоковой терапии.