– Ты думаешь, это… Лось?
– Да что ты в самом деле! Лось здесь ни при чем. Разгерметизация знаний произошла уже после его отлета с Гусевым на Землю. Но кто это сделал – вопрос.
– Тускуб. Только он владел полным пакетом знаний о прошлом.
– Или кто-то другой, не менее осведомленный. Хорошо бы встретиться с отцом Аэлиты и поговорить по душам.
– Иха упоминала противника Тускуба…
– Хусана. Он тоже может знать, – согласилась Настя. – Ладно, пошли дальше, все равно данных для точных выводов не хватает. Хотелось бы их получить в ближайшее время.
Они начали опускаться в провал, пользуясь многодиапазонными видеосистемами уников, включающими приборы ночного видения. Вскоре в поле зрения разведчиков попали странные пустоты, ниши, огромные каверны и оплавленные шрамы в стенах шахты. Впечатление было такое, будто в этом месте что-то взрывалось и горело, проплавив и уничтожив часть стен. В одной из каверн диаметром в полсотни метров и глубиной метров десять торчал иззубренный металлический шип, похожий на гипертрофированно увеличенный хвост скорпиона.
– Вот и ответ, – обрадовалась Настя. – В эти места ломились не только марсиане, искатели приключений и драгоценностей. Кто-то явно пытался пробиться к Посоху на хорошо защищенном аппарате, судя по этому обломку. Но сторожа все же раздолбали нахала. Здесь произошел его последний бой с охраной Посоха.
– Наверняка утверждать этого нельзя.
– Нельзя, – согласилась Настя. – Но если очень хочется, то можно. Не отставай, спорщик.
Она снова начала погружение в темноту шахты, отступавшую по мере спуска под розоватым свечением, сочащимся откуда-то из щелей и дыр в стенах шахты в ее глубине. Вскоре стал виден искрящийся, покрытый мелкими антрацитовыми кристалликами тупой конус – дно шахты. Вернее, нос таинственного сооружения, названного марсианами Посохом бога Хао.
Температура в шахте упала до минус тридцати семи градусов по Цельсию.
Тарас вдруг сообразил, что искрящиеся кристаллики на конце Посоха на самом деле являются кристаллами инея и льда.
– Ничего себе холодина! – произнес он вполголоса. – Ледник здесь, что ли?
– Ледяные слои мы уже прошли. Это результат воздействия на окружающую среду самого Посоха. Анализатор показывает, что его корпус охлажден до минус пятидесяти пяти градусов, и температура продолжает понижаться.
– Не хочешь ли ты сказать…
– Чем бы ни являлась эта громадина, она работает!
– Не может быть!
– Почему не может? Кто-то проник в нее и запустил. Нам надо сделать то же самое. То есть проникнуть внутрь.
– А если температура внутри этого монстра еще ниже?
– В униках нам не страшен абсолютный ноль. Найти бы люк…
– Чуть правее есть дыра в стене. Наверное, выход тоннеля.
– Вижу, попробуем проверить, не ведет ли он к порталу входа в Посох.
– Как ты думаешь, что это такое?
– Пока не знаю. Сравнить не с чем. Ясно, что это некое устройство очень большой массы и мощности. Но для чего оно предназначено, знает только хозяин. Спускаемся.
«Мотылек» Настиного скафандра нырнул в отверстие тоннеля, начинавшегося в десятке метров над краем покрытого инеем конуса. Тарас сделал то же самое. И тотчас же ощущение взгляда в спину прошло, будто его выключили.
СЫН НЕБА
Глубоко в груди шевельнулся горячий уголек, обжег сердце…
Лось вздрогнул, вслепую зашарил вокруг себя руками в поисках ковша с холодной водой… и очнулся.
Он лежал навзничь на твердом, глаза глядели в небо, светло-серое и скучное, как покрашенный суриком борт корабля.
Впрочем, на самом деле это был потолок, а лежал инженер Лось Мстислав Сергеевич не на земле, а внутри огромного сооружения под названием слингер. Или Посох бога Хао.
Вспомнилась последняя ночь, проведенная с Аэлитой в прошлый прилет, горечь яда на губах, солдаты, выстрелы… Тогда в него стреляли марсиане, до сих пор остались рубцы на теле, а теперь выстрелил землянин, Сын Неба – мать его! – которого он взял с собой на Марс в надежде получить надежного товарища. Отличный получился товарищ… выстрелил без колебаний…
На ум пришли вычитанные у писателя-юмориста Зощенко строчки:
– Стой! Стрелять буду!
– Стою…
– Стреляю!
Лось слабо улыбнулся. Но тут его пронзила мысль об Аэлите. Высокий увел ее с собой.
Он зашевелился, заскреб ногами и руками, пытаясь встать. Кое-как поднялся, не обращая внимания на боль в груди. Ощупал грудь, куда пришелся разряд неизвестного оружия. Высокий не промахнулся, но спасла пленка защитного костюма. В противном случае он был бы уже мертв.