- Еще немножко, - отмахнулась Ивари, не заметив, что произнесла это вслух. Она вдыхала чарующий аромат и не могла насытиться им.
Цветы пахли забытым домом и цветущими магнолиями, кружили голову благоуханием летнего сада, зреющих плодов и чем-то неуловимо родным.
«Ты наша, ты с нами, мы будем всегда вместе, - пели цветы, и эта мелодия звучала в голове, заставляя сделать еще шаг».
Мысли разлетались. Закрытые бутоны открывали свои крошечные лица и улыбались ей, нежные лепестки дрожали на невидимом ветру, словно от предвкушения.
«Наша красивая, умная гостья, мы так скучали в одиночестве, побудь еще с нами, - продолжали петь цветы, - Мы выпьем твою кровь, высосем глаза, и будем любить тебя вечность…»
- Что?! – воскликнула Ивари, до которой вдруг дошел смысл последних слов. Мутная пелена словно спала с глаз. Цветы перестали казаться милыми: крошечные лица алчно скалились, показывая мелкие зубастые пасти. Выйдя из оцепенения, она увидела, как наглый стебелек уже тянется к ее ладони и дернулась в сторону, прямо в объятия смеющегося Крайна.
- А вот и зелье подействовало, - сказал он, разворачивая девушку к себе. - В который раз прихожу к выводу, что красота и очарование редко бывают безобидными. Не правда ли? – спросил Крайн, заглядывая ей в глаза.
И Ивари очень захотелось доказать ему, что это вовсе не так. Слишком уж было похоже, будто речь он ведет не о цветах живоцвета, а о ней самой.
Глава 2: Огонь забвения
Древнее кладбище окутало Ивари теплом и благоуханием живоцвета. Вдыхая влажный, наполненный древесным ароматом воздух, она старалась не думать о костях, белевших в корнях драконьих деревьев, укрытых зарослями коварного цветка.
Но костей было слишком много. То тут, то там ее взгляд натыкался на черепа, зияющие провалы глаз которых, казалось, следили за каждым шагом, укоряя за вторжение в свое царство смерти.
Стараясь унять тревожно бьющееся сердце, Ивари вертела цилиндр, который дал ей Крайн, и попеременно давила на неприметные кристаллы у основания. Один из них заставлял цилиндр светиться ярким магическим светом, другой – зажигал крошечный огонек, усиливавшийся с каждым нажатием, превращаясь в подобие факела. Ивари с мрачным удовлетворением заметила, как съеживаются от близости огня наглые побеги живоцвета, уползая в свои темные убежища у корней.
- Надеюсь, третий кристалл тебе не придется использовать, - наставлял Крайн, - Это сигнал о помощи. Но поверь, опасности нет, иначе я бы не отпустил тебя туда…
Вспоминая уверенный тон советника, его несколько неуклюжую, но все же, заботу о ее безопасности, Ивари изо всех сил старалась не предаваться страху. И с каждым шагом это удавалось ей все лучше. Зов становился громче, заглушая навязчивый шепот хищных цветов.
Отбросив гнетущие мысли, она полностью окунулась в чувства Авейру. Нетерпение и жажда быстрее откликнуться на зов агимата захлестнули ее с головой, и графиня лишь раз оглянулась назад, чтобы увидеть в просвете черных стволов встревоженное лицо Крайна.
Легкий перестук каблуков по каменной дорожке нарушил мрачную тишину кладбища. Ивари ускорила шаг, поддаваясь желанию Тени. Источник жизни, к которому их так тянуло, был совсем недалеко. Еще немного и они встретятся.
Миниатюрная коробочка из непонятного металла, в которую советник наказал заключить агимат, жгла руки. Графиня без сожаления выбросила бы ее, если бы не договор с Крайном. Сунув ее в карман, Ивари уже бежала, не обращая внимание на сбивающееся дыхание. Она видела впереди свет, рассеивающий окружающий мрак, и этот свет казался ей воплощением жизни.
Ивари чувствовала, как странное кладбище словно пробуждается от долгого сна, и биение множества сердец, нашедших покой где-то глубоко внутри огромных драконьих деревьев, наполняет ее силой. Их черные стволы с клонящимися к земле ветвями, больше не пугали ее. Ивари захотелось прикоснуться к ним, чтобы ощутить маленькую искорку жизни – родную и потерянную одновременно.
Она видела, как Тень касается их призрачной рукой, словно приветствуя старых друзей, и каждое такое прикосновение наполняет сердце неясной печалью. Мертвое и живое сплелись воедино, и в своем вечном противостоянии обрели покой.
Авейру торопилась, расползаясь тысячей тончайших нитей, убегающих куда-то в темноту, и Ивари, в каком-то непонятном ей самой порыве, принялась наполнять эти призрачные нити своей силой, точно учебные шары на занятиях по концентрации у Олли.
Она чувствовала пьянящую эйфорию Авейру и странную правильность происходящего, словно это именно то, что она давно должна была сделать, но никак не решалась.