Отвечать он не стал, но и отрицать – тоже.
К сожалению, ничего более-менее съестного Арина не выращивала. Но не святым же духом она питалась! Должно быть хоть что-нибудь! Стукнуться головой, а потом помереть от голода?! Не хочу такого. Как-то несолидно, что ли.
После хорошей такой кружки кваса я снова приступила к поискам. И на сей раз меня ждал успех, а заодно и номинация на премию «самая невнимательная попаданка года».
«Попаданка?» – поймала я себя на этом слове. – «Ну, вполне подходит, потому что я, кажется, действительно попала.»
Но это я отвлеклась. Еду мы обнаружили за той же потайной дверью. Просто нас так впечатлили большущие и пузатые бочки с прохладительными напитками, что мы не обратили внимания на скромные сундуки и кадушки. А уж там: и мясо вяленое-копчёное-сушёное, и разносолы всяческие, и фрукты-ягоды засахаренные, и варенья разные, и мешок с мукой, и крупы какие-то – знакомых риса и гречки не было, но я уж как-нибудь разберусь. В общем, в ближайшее время голодная смерть нам с котом не грозила.
Пока мы с ним возились, подошёл и вечер. Неужели я здесь пробыла целый день? Как-то не верилось. Наверняка на работе меня хватились, может, и родственникам сообщили – это если их найдут. Да есть они у меня, есть. Два старших брата есть. Только в моём телефоне даже номеров их не осталось, а видела я их последний раз пять лет назад на похоронах мамы, папа умер за два года до этого. И вовсе мы не в плохих отношениях с братьями. Мы в никаких отношениях. Так уж получилось, что я стала сюрпризом для своих возрастных родителей. Дима меня на тридцать лет старше, а Олег на двадцать шесть. У них свои семьи, интересы, так что как-то так вышло, что наши дорожки просто разошлись. И никто не в обиде! Вот честно! Мы просто друг другу не мешаем и счастливо живём своими жизнями. То есть, жили, в смысле, я жила очень даже счастливо, пока меня не угораздило поиграть в рыцаря.
После сытного и, надо отметить, вкусного ужина, мы с котом устроились у печки. Хоть холодно не было, но мы всё равно её затопили – а я порадовалась, что не забыла то, чему когда-то учил меня папа, – и устроились перед ней, чтобы медитировать на пляшущее пламя. Мне досталось кресло-качалка, а кот удовольствовался табуреткой, на которую я положила сложенное покрывало.
– А хорошо тут, – заметил Боюн.
– Неплохо, неплохо. Какао только не хватает, а так вполне нормально.
– А мне… Мне тут очень нравится. Правда! У меня раньше не было дома.
Ничего умного мне в голову не пришло, поэтому я просто встала, подняла пусть и здорового на вид, но лёгкого по весу кота и вместе с ним плюхнулась обратно в кресло. Боюн и сообразить не успел, что происходит.
– Настя, ты чего? – отчего-то шёпотом спросил он, когда я устроила его у себя на коленях и принялась гладить по мягкой шёрстке.
– Ну… Мы теперь вместе, так что привыкай.
Так мы и остались сидеть перед печкой, смотреть на огонь и слушать, как потрескивают поленья. Я ж и говорю – только какао не хватает!
А потом мы отправились готовиться ко сну в теперь уже мою спальню. Кровать казалась мне слишком большой, а простынь и одеяло – холодными. Я подумывала сменить постельное бельё, ведь ещё вчера на нём спала моя предшественница, но она предусмотрительно подготовила постель для преемницы, то бишь, для меня. Одежду я повесила на стул, на себе оставила лишь бельё – я пока не решилась брать вещи Арины.
– Запрыгивай! – велела я кошаку, намеревавшемуся почивать на полу.
– Куда? – опешил Боюн.
– На кровать, конечно! Теперь тут твоё место.
Уговаривать никого не пришлось, и вскоре мы погасили масляную лампу. Увы, об электричестве, мечтать не приходилось. Ну, хоть не лучина, и на том спасибо.
Признаюсь, ночевать в незнакомом месте, мягко говоря, страшновато. И особенно потому, что за окнами, вместо гула машин, пьяных завываний – которые некоторые субъекты именуют пением, – и постоянной иллюминации, меня пыталась убаюкать ночная тишина, лишь изредка прерываемая аханьем-уханьем птиц.
В общем, до самого утра я не сомкнула глаз. Боюн подобной ерундой не заморачивался. Пригревшись около меня, он проспал до самого рассвета. Именно тогда я и начала засыпать, но, видимо, не судьба, потому что во входную дверь забарабанили.