Я пошевелил сухим языком и попытался сглотнуть слюну.
— На, попей!
К моим губам прижалось горлышко фляги. Сладкая холодная жидкость потекла прямо в рот. Я сделал несколько глотков, затем опомнился и замотал головой.
— Нельзя!
Я хотел объяснить ему, что при ранении в живот нельзя пить, но сил на длинную фразу не хватило.
Впрочем, военный понял меня.
— Всё в порядке, пей! Раны я тебе затянул, только крови ты потерял много. Тебе сейчас нужно пить, и покой. Так где ты живёшь?
— На Ржевке, — повторил я.
Военный озадаченно посмотрел на меня.
— На дачах, что ли? Ты у кого служишь? Фамилию назови!
— Смирнов.
— Не помню такого. Чиновник, или из благородных?
У меня хватило сил удивиться. Но тут вмешалась девушка, которую военный называл баронессой.
— Жан Гаврилович, да это же бродяга! Смотрите, в какие лохмотья он одет! На слугу совершенно не похож.
— Что ты помнишь? — продолжал допрашивать меня Жан Гаврилович. — Как ты сумел убить магическую тварь?
— Ничего не помню, — ответил я. — Как-то всё перемешалось.
— Понятно, — с досадой кивнул Жан Гаврилович. — Только этого мне не хватало!
Одним лёгким движением он поднялся на ноги.
— Захаров! Подгони машину.
Жан Гаврилович достал из кармана ключи и бросил их невысокому толстячку. Тот ловко поймал на лету звенящую связку.
— Лопухин! Скажи городовым, чтобы упаковали тварь, и достань носилки! Забираем парня с собой. Похоже, тварь его заразила.
— Вызовите врача, — сказал я, приподнимаясь на локтях.
— Будет тебе врач, — без улыбки сказал Жан Гаврилович. — Ты серьёзно влип, парень.
Граф Валерий Васильевич Стоцкий вернулся с императорского приёма далеко за полночь.
Водитель остановил лимузин возле парадного крыльца. Начальник охраны лично распахнул широкую дверцу машины.
Недавно графу Стоцкому исполнилось сорок. Несмотря на это, он был подтянут и худощав, словно балетный танцор.
Выйдя из лимузина, граф холодно посмотрел на начальника охраны.
— Что случилось, Виктор?
Начальник охраны был на голову выше графа, но под тяжёлым взглядом сжался, словно провинившийся мальчишка.
— Беда, ваше сиятельство! Из лаборатории оборотень сбежал!
Граф достал из кармана телефон в золотом футляре. Провёл пальцем по экрану — семь пропущенных.
Чёртовы приёмы, на которых полагается отключать звук!
Император считает, что ничего важнее его общества быть не может!
— Как это произошло? — спросил граф.
— Внезапное превращение. Охранник принёс ему еду, а оборотень завизжал и полоснул беднягу по горлу. Затем вырвался из клетки, убил лаборанта и выскочил в погрузочную дверь. Ребята как раз разгружали машину от мастера Казимира.
— Где сейчас оборотень? — не повышая голоса, спросил граф.
Начальник охраны втянул голову в широкие плечи.
— Где-то в городе. Я ребят отправил, но пока они его не нашли.
— Ясно. Вот что, Виктор — достань-ка из машины мою сумку.
Едва голова начальника охраны нырнула в дверной проём, граф резко ударил его дверцей лимузина. Потом ещё раз и ещё.
Виктор, не издав ни звука, осел на булыжники двора. Из разорванного уха на белую рубашку ручьём лила кровь.
Граф перевёл взгляд на застывшего водителя.
— Дай ему салфетки, Миша.
Водитель мгновенно ожил, достал из машины пачку влажных салфеток и протянул начальнику охраны.
— Машину — в ремонт, — спокойно сказал граф. — Двор — вымыть. Виктор, проводи меня в лабораторию. Я сам хочу посмотреть.
Граф Стоцкий прошёл в подвал особняка через ту самую погрузочную дверь, в которую выскочил оборотень. Разгруженная наполовину машина всё ещё стояла посреди широкого помещения.
— Почему прекратили разгрузку? — спросил граф.
— Так все ребята в городе, кроме охраны, — ответил Виктор, прижимая салфетку к уху.
Граф Стоцкий кивнул. Входить в подвал могли только гвардейцы из подразделения внутренней охраны особняка. Они же занимались погрузкой и разгрузкой.
Граф лёгким движением обошёл машину. В дальнем конце подвала была металлическая дверь, выкрашенная в неприметный серый цвет. Валерий Васильевич направился к ней.
На сером бетоне возле двери белели три глубокие параллельные борозды. Граф остановился возле них.
— Когти?
— Ещё какие, — подтвердил начальник охраны. — Сторожу горло одним махом вскрыл.
— В кого он превратился?
— Похоже на крысу, — сказал Виктор, — только здоровенная. С овчарку величиной, а то и побольше.