«Какой-то ты вялый сегодня!»
«Студенты ночью экспресс-побудку устроили», — выбрал из всех возможных объяснений наиболее нейтральное преподаватель ментальной магии в МАН.
«Решили друг у друга в головах покопаться?» — понимающе усмехнулся коллега.
«Хуже. Вместе с некромантами кладбище подняли».
«Нехило», — с уважением посмотрел на приятеля ир Сардэ. О подробностях он узнать не успел, потому что ир Тике перешёл наконец от рутины к делам непосредственно кафедры.
— Магистр ир Ледэ, касательно вашего заявления. Вы нашли новые доказательства? — поинтересовался заведующий. — Точнее, свидетелей?
Менталист вспомнил спокойный взгляд Иль, на которую сейчас хоть и злился, но не всерьёз — не она же кладбище подняла — её слова про то, что ей нравится МАН, то, как защищали его студенток некроманты, причём как младшие, так и старшекурсники, и даже уже почти магистры. Вспомнил наивные глаза первокурсников в Серине, с интересом его разглядывающих, и АПиС интересующихся больше просто как чем-то далеким, их подшучивания друг над другом и явно удачно сложившуюся группу. Вспомнил пренебрежительное заявление парня, поступившего на пространственную магию. Вспомнил фанатичный блеск в глазах зарывшейся в учебники каторки, вознамерившейся обязательно поступить на ментальную магию на следующий год, причем что удивительно, не в АПиС, а уже в МАН. Вспомнил Чарльза и ту поддержку, которую он оказывал, несмотря на то, что это вообще была не его проблема. Вспомнил наконец всё то, что сам получил благодаря Кубку, тому что ир Росси оказалась именно в МАН… Воспоминания промелькнули за какие-то мгновения, благо работать с ними магистры ментальной магии могли на качественно ином уровне, и Малькольм чуть качнул головой:
— Нет. — Тишина стала ошеломлённой. Опускать взгляд ир Ледэ и не подумал, потому видел и выразительный взгляд наставника, и удивлённые других преподавателей, и обеспокоенный сидящего напротив Дерека. Да, этим он предавал всё то, за что боролся, но… Сейчас ему казалось, что в долгосрочной перспективе так будет лучше. Для тех, кто мог бы свидетельствовать против Лейеля, по крайней мере. — Я могу предоставить снятые по всем правилам воспоминания, но не свидетеля.
— Все мы знаем, что их можно подделать, — заметил Лейель.
И. о. декана согласно кивнул:
— Воспоминаний для столь серьёзного обвинения недостаточно. Мы это уже обсуждали.
— Я могу — и уже предоставил — только их.
— В таком случае вы не оставляете мне выбора, магистр ир Ледэ, — вздохнул ир Тике. По нему было заметно, что он сам не в восторге от выводов, которые вынужден озвучить. — Расследование по вашему заявлению будет остановлено. В случае если у вас всё же найдутся доказательства, вам придётся подать новое заявление, относительно возможности рассмотрения которого мы будем решать коллегиально. — Тут явно напрашивалось что-то вроде «и не факт, что решим в твою пользу».
— Я понимаю. — Да, едва ли оставить всё как есть было лучшим выходом, но ломать уже пошедшие другим путем судьбы Малькольм был не готов. Не только потому что, возможно, так было лучше, или потому что не хотел очернять альма-матер, но и потому что практический итог всех этих разбирательств в конечном счете ничего хорошего бы этим студентам не принёс: никто не станет отчислять одних и брать других студентов посреди года, в лучшем случае им дадут возможность поступить без экзамена на следующий год, но кто сказал, что, поступив, они на факультете задержаться? Даже если Лейеля уволят, что маловероятно, шансов мало. Так стоит ли давать им напрасные надежды? И согласятся ли они вообще перепоступать? Почему он не подумал об этом раньше, менталист не знал. Возможно, просто по-детски верил в то, что правда восторжествует.
— Магистр Лейель? Вы хотите что-то сказать? — вырвал ир Ледэ из мыслей голос и.о. декана.
— Да. — Эльф поднялся и, глядя в глаза противнику, произнёс то, что кто-либо едва ли ожидал услышать: — Я требую поединка для защиты своей чести и достоинства.
Малькольм похолодел, в голове бешено забегали мысли. Дерек ментально выругался. Несколько человек, не сдержавшись, помянули демонов вслух.
Но, прежде чем кто-то успел вмешаться, ир Ледэ без колебаний кивнул:
— Принято. — Отказаться было равносильно полному признанию поражения. А он не сдался, нет. Он лишь отступил. Временно. И уж выставить себя лжецом он остроухому не позволит. — Ментальная магия.
— Согласен, — кивнул Лейель. Он, похоже, на отказ и не рассчитывал. Уверен был в своих силах и в том, что знает противника. — В случае проигрыша ты во всеуслышание признаешь, что лжесвидетельствовал.