— Не говори, что это твой питомец, — попросил Даян, не меньше меня впечатленный размерами усатого монстра.
— И что, если так?
— Может, ты еще и плесень приютишь? — огрызнулась я.
Мое сердце билось как сумасшедшее и успокаивалось очень неохотно.
Все, что имело больше четырех лап и не было покрыто шерстью, вызывало у меня дикую панику. Брезгливость мешалась со страхом и превращала меня в визжащий сгусток неконтролируемых поступков.
— А вот и да! — запальчиво сообщил Дасти. — Дам ей имя, куплю аквариум и…
Он посмотрел на банку, в которой томилась наша находка, и присвистнул.
Стеклянные стенки были абсолютно чистыми, будто банку кто-то помыл. А на дне, прилично опав и скомковавшись, мирно дремала красная плесень.
— Точно себе оставлю, — с восторгом выдохнул Дасти. — Буду ею посуду мыть.
— А если плесень ядовитая? — спросил здравомыслящий сержант.
А вот его подчиненному здравомыслия совсем не доставало.
— Вот и проверим.
Продолжать разгребать мусор в этом небезопасном месте я отказалась. Ушла убираться в комнату.
— Только в шкаф не заглядывай! — напутствовал меня Дасти, смущенно краснея. — Я вещи сам разберу.
Я не возражала, мне же меньше работы.
Выбрала место уборки я удачно, за весь вечер на меня не напало больше ни одного мутировавшего монстра…
Квартиру Дасти мы покинули лишь в первом часу ночи. Обессиленные и опустошенные.
— Даже чаю не предложил, — пожаловалась я, оказавшись на лестничной площадке.
Очень хотелось именно горячего чаю… ну и полежать еще без движения. Часов десять.
— И ты бы стала пить его чай после всего, что видела? — спросил Даян. В отличие от меня он выглядел не очень помятым.
Передернув плечами, я отрицательно замотала головой.
Глава 5
Все, о чем я мечтала, добравшись, наконец, до своей квартиры без мутировавшей плесени и отъевшихся на отраве тараканов, — доползти до подушки, даже про чай благополучно забыла… Но, оказавшись в кровати, я все никак не могла уснуть. Не находилась та самая удобная поза, в которой я бы мгновенно вырубилась.
И выспаться мне не светило…
Но зато утром, под дверьми ректорского кабинета, я смотрелась просто идеально. Угрюмая, помятая, с тенями под глазами — просто раскаявшаяся грешница.
Гэдехар, как назло, решил выбрать именно утро моего покаяния, чтобы немного припоздниться, потому неизгладимое впечатление я сначала произвела на даму Тоерти.
Отойдя от первого шока при моем появлении, она еще пыталась выглядеть строгой и прожигать меня взглядом, но, выслушав мои объяснения, быстро сменила гнев на милость. Сделала для меня кофе, угостила конфеткой и даже пожалела.
И когда ректор все же прибыл, я встретила его уже не таким несчастным взглядом, каким собиралась.
Он ворвался в приемную, разбрызгивая по гладким плитам пола воду, и принес с собой сырой, напитанный дождем воздух — отголосок бушующей на улице непогоды.
А ведь когда я в академию шла, тучи только наползали на Валград, низкие, но еще крепко сдерживающие в себе воду.
В сложившейся ситуации радовало только одно — библиотека находилась в главном корпусе, и это значит, как минимум до обеда мне нет нужды выходить на улицу. А там, глядишь, и распогодится…
Заметил меня он сразу и тут же помрачнел.
— Что еще? — недружелюбно поинтересовался ректор, ладонью пригладив влажные волосы. Напитавшиеся воды, они будто стали еще темнее. — За ночь количество моих детей выросло?
— Доброе утро, — безрадостно поздоровалась я, пропустив мимо ушей колкость, и увязалась за ним. — Уделите мне несколько минут вашего драгоценного времени, пожалуйста.
— Я занят.
— А я не отниму у вас много времени, — пообещала смиренно. Придержала дверь и проскочила в кабинет следом за Гэдехаром. Дама Тоерти лишь покачала головой, глядя на это безобразие. — Я хотела попросить прощения за вчерашнее.
Ректор вздохнул.
— Предлагаю нам обоим, госпожа Шад, надеяться, что слухи не дойдут до моей матери.
Я охотно кивнула. Несмотря на мечты привиденчика, мне совсем не хотелось становиться виновницей проблем Гэдехара.
— Простите. Я просто столько плохого про заключенные души слышала и… ну, очень разозлилась, узнав, что вы скрыли от меня такую важную информацию. Я же не знала, что Ануш окажется очень приятным привидением.
— Приятным? — изумился Гэдехар. — Он тебе понравился?
— Да… — ответила я осторожно, предчувствуя подвох. — А не должен был?
— Никогда не слышал, чтобы кто-либо отзывался о нем положительно, — признался ректор. Странно на меня посмотрев, он предложил: — Что ж, госпожа библиотекарь, пообещайте больше не врываться в мой кабинет с нелепыми обвинениями — и мое прощение в ваших руках.