— Хорошо.
— А еще Джулиана очень красивая.
Кристина согласно кивнула, чувствуя, что сейчас разрыдается.
— Она обожает детей.
И я тоже! — кричал ее внутренний голос.
— Она хорошо образованна и знает четыре языка: немецкий, французский, итальянский и английский…
Я знаю три языка из этих четырех! — кричали ее глаза.
— Но…
Кристина насторожилась:
— Но что?
— У нее аллергия на кошек.
— У вас же нет кошек, ваше высочество!
— Значит, я их заведу. И главное: я не люблю ее, Кристина.
— Но я не понимаю: она же обладает всеми качествами, которые вы цените в женщинах…
— Значит, я что-то упустил. Я все тебе объясню…
— Вам нечего объяснять, ваше высочество! Как вы можете так со мной поступать?!
— Кристина…
— Я так старалась найти вам жену, чтобы она заботилась о вас, раз я не… Вы настоящий трус, ваше высочество, раз боитесь полюбить!
— Ты все сказала? — Ричард начинал терять терпение.
— Да. Простите. Просто я так хочу, чтобы вы были счастливы…
— Я желаю тебе того же. Знаешь, когда я увидел тебя с Брандтом, то вспомнил Тею…
— Прошу, не сравнивайте меня с ней, ваше высочество!
— И не думал даже. Тебе я доверяю, Кристина…
— Неужели? — выдохнула она, чувствуя, как часто забилось сердце.
— Признаю: когда я в первый раз увидел тебя, то подумал, что ты избалованная богатая американка, и не более того… Я очень долго находился в плену собственных предубеждений по отношению к тебе. Когда мы посещали Центральную детскую больницу, я вдруг понял, какой ты чудесный человек, Кристина…
— Я могу сказать то же самое о вас, ваше высочество, — призналась она, чувствуя, что сердце готово выпрыгнуть из груди. — Но какое отношение это имеет к вам и принцессе Джулиане?
— Самое непосредственное, поверь мне.
— Вы должны жениться, ваше высочество.
— Я знаю.
— Пожалуйста, будьте благоразумны…
— Непременно, Кристина.
— Жители Сан-Монтико любят вас и нуждаются в вас, ваше высочество. Не отрекайтесь от престола!
— Этого никогда не случится, обещаю.
— Но как же тогда?..
— Выходи за меня!
— Мне? Выйти за вас замуж?! — Кристина остолбенела, не в силах больше вымолвить ни слова: она чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете; но тут страшная мысль вернула ее с небес на землю; все дело в кольце! Да она лучше отрежет себе палец…
— Кристина, позволь мне доказать, что… Идем со мной!
— Куда? — Она сделала шаг назад.
— Я хочу показать тебе кое-что. Только сначала закрой глаза! — Ричард вел ее куда-то, крепко держа за руку, словно боялся, что она вдруг исчезнет. Скоро он остановился и сказал: — Теперь можешь открывать!
Кристина осмотрелась: они пришли в конюшню.
— Мне не нужна Джулиана. — Ричард взял Кристину за руку. — Я мечтаю о том, чтобы ты согласилась стать моей женой! Конечно, я не ковбой и не механик и поэтому не смогу уделять тебе столько времени, сколько ты заслуживаешь, но, если ты примешь мое предложение, я сделаю все, чтобы твоя жизнь была спокойной и счастливой. Клянусь!
Кристина почувствовала, как глаза наполняются слезами:
— О, Ричард! Ты действительно выбрал меня?
— Мне так подсказало сердце.
— Твои слова так много значат для меня…
— Почему же ты скрывала свои чувства и так упорно искала мне жену, если сама хотела стать ею? — удивился он, забыв, что еще час назад вел себя точно так же.
— Мы ведь с самого начала решили, что я не гожусь в принцессы…
— Я не привык признаваться в своих ошибках, но сейчас скажу: я был не прав абсолютно во всем!
— Но у меня есть опасный талант — попадать в неприятности. Я не хочу рисковать ни тобой, ни благополучием Сан-Монтико…
— А мне нравится рисковать.
— Я не хочу, чтобы ты стыдился меня…
— Никогда больше не говори этого, Кристина! Никогда, слышишь? Я люблю тебя, а значит, люблю все твои достоинства и недостатки. Я люблю тебя, Кристина, — повторил Ричард и прижал ее к себе.
— Я…
— Прежде чем ты скажешь то, что хотела, я должен тебе кое в чем признаться. — Ричард помолчал, собираясь с духом. — Помнишь, я угощал тебя бренди? Так вот: я подмешал туда любовный эликсир Мэрлина…
— Поэтому ты вел себя так странно!
— Прости. Я подумал, что с его помощью ты влюбишься в меня, и это будет наш План Б…
— Я всегда любила тебя, Ричард, только не осознавала этого.
— Значит, Мэрлин — обыкновенный мошенник…