Лед сковал мой позвоночник. Горло грозило сжаться. Держу пари, Кейт никогда так не пугалась. Я разжала зубы.
— Кажется, меня только что стошнило.
— Этот мужчина — мой, — Хироми указала своей тонкой рукой на Джима.
— Нет, этот мужчина — мой!
Хироми двинулась вперед, одна паучья нога за другой ощупывала землю. Я смотрела, как она идет ко мне, темное чудовище в светящемся саду. В жизни у нее было так мало, и единственное, чем она дорожила, ее дочь, отняли у нее. На месте Хироми я бы сочла большой честью стать демоном. Это был бы мой шанс использовать свои силы для наказания тех, кто причинил мне зло, быть сильной и вселять страх. Но чем дольше она мстила, тем более эгоистичной становилась. Наказания виновных уже было недостаточно, я видела это в ее глазах. Она поддалась жадности.
Она почти добралась к черте, которую я нацарапала в грязи. Шаг, еще шаг…
Если магия исчезнет, у нас с Джимом будут крупные неприятности.
Уродливая паучья нога коснулась линии. Золотистое сияние пронеслось по траве и камням и очертило восьмиугольник с Джимом в центре. Демоница завопила и отпрянула.
— Мудреный барьер. У меня ушел на него час, — сказала я.
Я создала его будучи в тигриной форме, после того как узнала в бакалейной лавке, с чем мне придется иметь дело.
— Я — Хироми Джорогумо, Связующая Дева, Кровавая Матерь. Ты отдаешь его мне!
Ух ты, теперь она присваивает себе титулы. Я скрестила руки на груди.
— А я — Дали, Белый Тигр, Хранитель Древа Бунут Болог. Моя магия так же сильна, как и твоя. Ты не пройдешь.
Я рассудила правильно: Хироми была помешана на том, что была демоном. Она считала это честью и была высокомерной и тщеславной, а это означало, что у меня есть шанс. Это был малюсенький, крошечный шанс, но это было лучше, чем ничего. Мне просто нужно играть по ее правилам.
Гримаса исказила ее лицо.
— Я слышала о тебе, Дали Харимау, Белый Тигр. Ты не сможешь охранять его вечно. В конце концов, он уснет, и когда это произойдет, я сожру его.
— Я не хочу враждовать с тобой. Поэтому предлагаю сделку, — я подняла листок бумаги.
Хироми подалась вперед.
— Что за сделка?
— Контракт. Ты загадаешь мне загадку. Если я отвечу правильно, ты оставишь меня и его в покое.
Загадки были традиционным способом решать проблемы. Если она и правда мыслит как демон, ей это понравится.
Глаза Хироми сузились.
— А если нет?
— Тогда ты получишь меня и Джима.
— Тебя? Волшебного Белого Тигра?
— Да.
Рот Хироми распахнулся, открывая ряд острых клыков. Слюна стекала с них вязкими каплями. Она представляла, как поедает меня и пускала слюни. Фуу.
— Три загадки, — сказала она. — Ты должна ответить на все.
— Идет.
Я исправила контракт.
— Где гарантии, что ты подчинишься? — спросила она.
— Контракт скреплен магией, — я опустила листок на землю и палкой толкнула его через барьер. — Он подписан моей кровью. Если ты подпишешь его своим ихором, мы заключим сделку.
Хироми опустила свое большое паучье тело на землю и подхватила листок человеческой рукой.
Давай же, Хироми. Окажись настолько же жадной, как я тебя считаю.
Она впилась себе в бок. Бледная полупрозрачная жидкость с комочками желтой слизи выплеснулась наружу. Фу, фу, фу!
Джорогумо окунула палец в жидкость и провела им по контракту. Магия щелкнула, вцепившись в листок.
Я сделала глубокий вдох и коснулась барьера. Он испарился.
— Первая загадка, — Демоница оскалила зубы. — Оно поднимается к небесам, но никогда не достигает их; оно летает, как птица, но у него нет крыльев; оно заставляет вас плакать без причины; те, кто видит его, останавливаются и таращатся; оно служило моим черным погребальным саваном, и это все, что у меня было. Что это?
Погребальный саван. Что она видела, когда лежала при смерти? Люди идут, а город в огне из-за феникса, рожденного Вспышкой. И там, где был огонь, был…
— Дым, — сказала я. — Когда ты умерла, Атланта горела. Следующая.
Хироми захлопнула рот. Ее паучьи ноги топтали землю.
— Люди имеют, а боги жаждут; ее потеря ослабляет, появление — угрожает; страх леденит ее, война — подогревает; она связывает семью вместе, но я видела, как моя покидает меня.