Итан обхватил ее лицо руками и осторожно вытер слезы.
- Это не твоя вина, - мягко сказал он.
Глаза Мелани наполнились свежими слезами.
- Это не твоя вина, любимая. Я никогда не обвинял тебя. Ни разу. Я люблю тебя, и это не твоя вина. Не твоя вина.
Она шмыгала носом, когда он с нежностью целовал ее мокрые щеки, снова и снова шепча, что он любит ее и что она не виновата. В мире было много детей, которые нуждались в хорошем доме, и они бы усыновили дюжину, если бы она захотела. Он заверил ее, что они продадут дом, который никто из них не любил, и он построит ей новый.
- За городом?
Итан улыбнулся сквозь слезы. Она всегда хотела жить в горах, но ежедневные поездки в отцовскую фирму сделали эту идею невозможной.
Невозможной до сих пор.
- Где угодно, - пообещал он.
Они смотрели друг другу в глаза, освещаемые аварийными огнями лифта, которые сияли над головой. Они крепко обнялись, вытирая слезы друг у друга, и сладко шептали слова любви. Было так много всего, чтобы сказать, и впервые за много месяцев они, наконец, сказали все важные вещи. Они скучали друг по другу.
Они любили друг друга. И не было ничего важнее, чем восстановление их брака.
- Как давно твой муж должным образом целовал тебя?
Ее ответ был немедленным.
- На новый год.
Он нахмурился.
- Конечно, мы не целовались с января прошлого года.
- Ты сказал, должным образом, - напомнила ему Мелани. - Не официальный поцелуй для фотосессии. Последний настоящий, скручивающий пальцы на ногах поцелуй, из-за которого моя кровь кипела, был в канун Нового года. Мы были на празднике у Хенсонов, и…
Внезапно Итан обрушился на ее рот. Мелани застонала и обняла его за шею, в то время как он углубил поцелуй. Она вплела пальцы в его волосы и немного потянула, заставляя его стонать. Месяцы сдерживаемого разочарования и горя ускользнули, когда их голодные поцелуи уступили место чему-то более мягкому и сладкому, пока, наконец, Итан не спрятал лицо на ее шее. Они держались друг за друга, дрожа от облегчения.
- Я скучал по твоим поцелуям.
Мелани вздохнула.
- Я тоже скучала по твоим.
Он усмехнулся.
- Итак, моя прекрасная жена, это был правильный поцелуй?
Она захихикала, и звук потряс его до глубины души. Сколько времени прошло с тех пор, как она смеялась?
- Правильный, я полагаю.
- Я тоже так думаю, - согласился Итан, кивая. - И я думаю, мы должны продолжить эти неприличные действия, как только будем дома.
Мелани покраснела, и он не имея возможности удержаться, провел кончиком пальца по малиновой щеке.
- Если мы выберемся отсюда, - проворчал он.
- Я не могу расстраиваться из-за того, что застряла в лифте, - сказала Мелани. – У нас должен быть где-то рождественский ангел. Я имею в виду, действительно, каковы шансы, что мы вдвоем будем ходить по магазинам в одном универмаге в канун Рождества?
Итан не мог с этим поспорить. В этом лифте определенно была какая-то рождественская магия.
- Кстати говоря, - сказал Итан, кивая на красно-серебристый подарочный пакет. - Ты действительно купила мне часы за десять тысяч долларов?
Мелани нахмурилась.
- Да, и это смешно.
Итан рассмеялся и поднял руку. На его запястье были надеты красивые золотые часы.
Мелани вздохнула с облегчением.
- Это не те же самые.
- Мы все равно вернем их. Никому не нужны дизайнерские часы.
- Или импортная машина.
- Или кошелек Шанель.
Глаза Мелани немного расширились.
- Ты купил мне кошелек Шанель?
- Я думал об этом, но решил сделать немного иначе. Что-то символическое.
Итан протянул ей подарочную сумку. Она взволнованно заглянула внутрь и вытащила маленькую белую коробочку. Она идеально вписывается в ее ладонь.
- Открой, - тихо сказал он.
Мелани подняла крышку и посмотрела на ожерелье внутри. На тонкой цепочке висела серебряная подвеска омелы.
- Повернись, - пробормотал Итан.
Мелани повернулась на его коленях, и он застегнул ожерелье на ее шее.
- Оно такое красивое, Итан.
- Я скучал по своей жене и хотел иметь гарантию, что она позволит мне поцеловать ее в это Рождество, так что мне нужна была омела. Я не мог выбрать между ним и бриллиантовыми сережками, но мужчина за прилавком настаивал на ожерелье.
Мелани осторожно прикоснулась к изящной подвеске, прежде чем развернуться.
- Я люблю ее.
- Я люблю тебя, Мелани.
- Я тоже тебя люблю, - потянувшись, она нежно поцеловала его. – Теперь мы можем вернуться в магазин и сказать мужчине за прилавком, что магия омелы сработала.
Когда огни вспыхнули, и они наконец-то добрались на первый этаж, Итан взял руку жены и вывел ее из лифта. Сегодня вечером они отправятся домой и начнут восстанавливать свой брак. Они проведут Рождество со своей семьей, и впервые за много месяцев их улыбки будут искренними.
А на следующий день после Рождества Итан вернет часы. Он поблагодарит мужчину за прилавком - дружелюбного менеджера по имени Ник - и скажет ему, что омела действительно выполнила свою магию, как он и обещал.