ты будешь вести себя по-прежнему, то, вероятно, это произойдет не
скоро. Для начала ты должна побеседовать с Василием Васильевичем.
- Я готова.
- Ну, не надо так спешить, - миролюбиво сказала Марина
Алексеевна. - Отдохнешь пару дней, а потом Василий Васильевич к тебе придет.
- Вы меня обманываете, - вяло проговорила Алена, глаза ее слипались.
- Нет, мы тебя не обманываем, спи, - с мягкими интонациями в голосе сказала Марина Алексеевна.
И на какое-то мгновение Алене показалось, что над ней склонилась
Симка. "Она все-таки пришла ко мне", - подумала
Алена, уже засыпая.
В последующие дни она вела себя, как послушный ребенок, безропотно принимала лекарства, старалась ни с кем не разговаривать, чтобы не сорваться, с усилием выдавливала из себя улыбку на ежедневных обходах врачей. Она молча бродила по палате в ожидании Василия Васильевича. Прошло уже семь дней, но Алена терпеливо ждала, не давая ни малейшего повода медперсоналу заподозрить что-либо неладное. Ей было нелегко: от приступов внезапно возникающего панического страха ей хотелось кричать, бежать куда глаза глядят, но она держала себя в руках, насколько это было возможно. Алена искренне считала, что ее единственной надеждой на освобождение был Василий Васильевич.
Как она хотела ему объяснить, чтобы он понял, что все, что с ней произошло, не было плодом ее фантазии, что все было реально.
Алена пыталась подготовиться к беседе и повторяла про себя важные моменты, но от записей своих мыслей она решила пока воздержаться.
Так прошло еще две недели. Неожиданно, когда она уже почти потеряла надежду, к ней пришла Марина Алексеевна. Улыбаясь, она задала традиционый вопрос:
- Как ты себя сегодня чувствуешь?
- Хорошо, - уверенно ответила Алена.
- Давай немного прогуляемся, - предложила Марина Алексеевна.
Алена накинула халат, и они вышли в широкий светлый коридор клиники.
Молча прошли по лабиринтам больничных переходов и неожиданно оказались в большом светлом холле перед полупрозрачной дверью кабинета. Войдя внутрь, Марина Алексеевна жестом пригласила Алену следовать за собой.
Алена глубоко вздохнула и переступила порог, стараясь успокоить учащенно забившееся сердце. У окна сидел Василий Васильевич и приветливо улыбался.
- Здравствуй, тебе уже лучше? - спросил он.
- Да, гораздо, - поспешно ответила Алена, косясь на
Марину Алексеевну.
- Я оставлю вас, - вежливо сказала Марина Алексеевна. - Постарайся не волноваться, Алена, у вас достаточно времени, и ты все успеешь рассказать, - добавила она, выходя из кабинета.
- Ну что же, Алена, давай начнем? - спросил Василий
Васильевич.
Неожиданно Алена встала, быстрыми тихими шагами подошла к двери и прислушалась. Затем подбежала к врачу и зашептала ему на ухо:
- Спрашивайте у меня о какой-нибудь ерунде, а я пока буду писать
о том, что со мной произошло. - Потом громко произнесла:
Я готова!
Врач недоуменно посмотрел на нее и задал вопрос:
- Кто-нибудь в вашей семье страдал психическими заболеваниями?
- Нет, никто, - четко ответила Алена, строча что-то на
листке бумаги мелким округлым почерком.
- Были ли в вашей семье у кого-нибудь странности в поведении?
- Да, у меня бабушка была очень вредная и сварливая, мне даже
кажется, что дед из-за нее раньше времени умер.
Казалось, Алену нисколько не затрудняли ответы, несмотря на то, что она целиком была поглощена написанием текста.
- Почему вы так решили? - спросил доктор, внимательно наблюдая за девушкой.
- Потому что она запилила совсем его. Все время требовала чего-то
и от деда, и от отца. Она плакала, кричала, падала в обморок, говорила,
что все хотят от нее избавиться, плела что-то про загубленную молодость,
в общем, привлекала к себе внимание всеми возможными способами.
Алена закончила писать, протянула ему исписанный листочек и выразительно посмотрела на него.
- Расскажите мне, что вы помните из своего детства? - спросил доктор, делая попытку сложить листок и спрятать его в карман.
- Нет! - выкрикнула Алена, выхватывая из его рук клочок
бумаги и расправляя перед его глазами. - Я очень плохо помню
свое детство, только какие-то обрывки, но, если хотите, я вам расскажу.
Она начала подробно, тихим голосом рассказывать о своих детских годах, но всем своим видом, интонацией, распахнутым взглядом светлых глаз, в которых плескался ужас, она просила прочитать свое послание, умоляя о помощи. Слезы катились по ее щекам, но она продолжала, не моргая, не отрывая взгляда, смотреть на него, при этом рассказывая, как, будучи в детском саду, она упала и сильно расшибла голову.
Василий Васильевич сдался и погрузился в чтение. Голос Алены заметно повеселел, она защебетала что-то, но Василий Васильевич, начав читать, сразу потерял всякий интерес к рассказу Алены, полностью переключившись на ее письмо. Вот что она написала:
"Мой отец был одним из ведущих мировых специалистов по разработке урановых месторождений на Среднем Востоке. За ним следили спецслужбы иностранных разведок. Из нашей квартиры похитили папку с материалами его новых разработок.
Но так как я предала отца и его интересы, он не доверил мне хранение карт, а передал их своей любовнице, которая погибла через день после смерти моего отца. Моего отца отравили. Это я знаю потому, что он в последнее время пользовался новым препаратом, который постоянно принимал, и ингалятор был ему практически не нужен, он просто носил его с собой на всякий случай. Я думаю, что в комнате, где он находился, заранее был распылен сильный аллерген, на который у обычного человека не будет никакой реакции, а больной астмой может мгновенно умереть.
После этого <MI>она<D> могла включить вытяжку, и весь аллерген улетучился, и никто ничего не смог доказать. Я знаю это потому, что видела вытяжку в той самой комнате. Сначала я не думала, что это <MI>она<D>. Но потом, когда увидела, как <MI>она<D> насылает на меня порчу и хочет свести меня с ума, я поняла, что все это правда. Пожалуйста, отдайте потом это письмо в прокуратуру, потому что, когда меня убьют, против <MI>нее<D> не будет никаких улик. Помогите мне - ведь <MI>она<D> ведьма, и с ней все темные силы. Я постоянно слышу в голове <MI>ее<D> голос, <MI>она<D> смеется надо мной, сводит меня с ума, а я и молиться как следует не умею. Если можно, вызовите ко мне священника".
Прочитав это послание, Василий Васильевич прервал рассказ Алены:
- Скажи, пожалуйста, что произошло в тот вечер, когда погиб твой отец?
- У него случился астматический приступ, с ним часто такое бывало,
но в этот раз все закончилось трагически. - Алена вздохнула.
Написав на чистом листе бумаги: "Почему ты не говоришь мне правду?" и пододвинув его Алене, он спросил:
- С кем ты сейчас живешь?
- Я живу с моей тетей, сводной сестрой моего отца, - ответила она, быстро написав ответ: "Сейчас нас прослушивают иностранные разведки, чтобы выяснить, что я знаю, и если не ведьма, то они все равно рано или поздно доберутся до меня".
- Какие у тебя отношения с тетей? - спросил Василий Васильевич, читая послание.
- Очень хорошие, она заботится обо мне. У меня, кроме нее, больше
никого не осталось, только любимый, но он далеко. Хотите я расскажу
вам о нем? - с надеждой посмотрела на него Алена.
- Нет, Алена, лучше в следующий раз, мы с тобой сегодня и так
слишком много разговаривали, ты, наверное, устала. Сейчас тебя проводят
в палату. - Он нажал на кнопку вызова и быстро написал: "Кто
такая ведьма?"
"ОНА" - крупно, во весь лист вывела Алена и приписала
внизу: "Голоса запрещают мне называть ее имя. Вы поможете мне?"
Девушка преданно смотрела на врача. Тот кивнул ей в ответ с доброй улыбкой.
Вошла медсестра, и Алена вместе с ней вернулась в свою палату. На душе у нее было хорошо и спокойно. Теперь ей было не так страшно: Василий Васильевич поможет ей. Она скоро выйдет отсюда и уедет к Джонни навсегда. "Скорее бы все кончилось!" - думала она.