— Я же говорила! — закричала Сибил, когда я охнула. — Нельзя так с собой, Опал!
Она продолжила возмущаться, но я не слышала. Я была занята, металась от страха, что сломала свою магию, к осознанию, что мы столкнулись со смертью, и я не могла остановить это. Я не успела запаниковать, Ник поднял руку и выстрелил во что-то.
Это был не его пистолет. Я уже хорошо знала звук пистолета Ника, и едва слышный гул не был похож на те выстрелы. Маленький черный предмет в кулаке Ника едва тянулся дальше его пальцев, но маг рухнул, как камень, на ковер. Я все еще ошеломленно смотрела, когда Ник дернул запястьем, чтобы вернуть два металлических электрода, которыми он выстрелил в живот мага.
— Тазер, — сказал он раньше, чем я спросила. — Он дешевый, но они всегда забывают защититься от него. Он мешает магии. Теперь идем.
Ему не нужно было повторять мне. Мы перепрыгнули еще дергающегося мага и побежали к дверям. В борделе красивая пожилая женщина в дорогом платье кричала кому-нибудь остановить нас, но если кто и слышал, мы уже оторвались от них.
Я еще никогда не бегала так быстро. Мы пронеслись по подвесному посту, добрались до площадки у крыши склада. Я уже так запуталась, что не знала, был ли это тот же склад, через который мы поднялись, или другой. На лестнице воняло так же, но это не имело значения, потому что нам стало видно машину Ника.
И шестерых мужчин с татуировками и киберчастями вокруг нее.
Я затормозила, и тяжелая куртка Ника полетела перед моим лицом, мои ноги впились в гравий. Я хотела повернуться и убежать, но Ник сжал мою руку.
— Опал, стой!
Я застыла, оглянулась и увидела его улыбку.
— Они на нашей стороне, — его улыбка стала хитрой. — Я заплатил за защиту, помнишь?
Двадцать долларов не могли купить это. Деньги работали не так. Я пыталась объяснить это Нику, когда он отпустил меня и пошел к своей машине, словно все было нормально.
— Спасибо, господа, — сказал он, отпирая дверцу. — Я ценю это.
— Ты заплатил и получил, — ответил мужчина в лучшей одежде, расправив широкие плечи. Он склонился к Нику. — Но больше не устраивай тут шум. Улицы и парковка мои, но не мосты, так что не мое дело, кто их ломает. Но когда в следующий раз твоя леди захочет что-нибудь сломать, отведи ее на арену.
Он хмуро посмотрел на меня, и я сглотнула.
— Она больше так не будет, — пообещал Ник, махнул мне садиться в машину. Я поспешила на свое место, мужчина вытянул руку и потер пальцы. С видом физической боли Ник вытащил из кошелька еще купюру. Куда большую.
— Рад, что мы смогли работать, — сказал мужчина, убирая деньги в карман с улыбкой. — Хорошей ночи, мужчина, которого мы не видели.
— И вам, — буркнул Ник, плюхнулся за руль. Он завел двигатель так, словно пытался убить его, и мы поехали, не включив фары, по тихой дороге за сияющим районом для туристов, словно рыба в реке. — Ты очень дорогая, — процедил он.
— Посмотри на хорошее, — я сняла его куртку со своих плеч и бросила на заднее сидение. — Награда хотя бы доказывает, что то, за чем мы следуем, много стоит.
— Надеюсь, — прорычал Ник, глядя в зеркало. — Мадам оторвет мне голову за выбитую дверь и отключенного мага.
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — я посмотрела в окно. — Придется поискать другой бордель.
— Я не хожу по борделям, — рявкнул он. — Если нужно тратить деньги на секс, ты что-то делаешь не так. Но многие ходят к Мадам, и они будут злиться на меня.
— Прости за неудобства, хоть я и спасла твою жизнь, — буркнула я, а потом повернула голову. — Постой, почему ты злишься на меня? Ты решил бежать через ее бордель!
— Я не злюсь на тебя, — сказал Ник, сжимая руль. — Я просто злюсь. Это стало фиаско. Я занялся Уборкой, чтобы получать деньги без таких проблем.
Я смогла лишь пожать плечами.
— Терпи риск ради награды.
Ник вздохнул, словно я говорила великую правду, а потом сжал что-то за моим сидением.
— Вот, — он бросил аптечку мне на колени. — У тебя кровь.
Я вздрогнула и коснулась своего лица. Он был прав. Я не заметила во время побега, но кровь все еще текла из носа и ушей. На майку попала лишь пара капель, что было чудом, но я выглядела как злой призрак, когда посмотрела на себя в зеркале машины.
— Что ты с собой сделала? — спросил он, когда я стала вытирать лицо квадратом бинта.
— Перестаралась, — я кривилась, вытирая нежные уши. — Но я не жалею. Если бы я не обрушила мост, наши головы уже были бы на тарелке Коффмана.