— Спасибо, но я не очень доверяю самолетам. Со своей стороны приглашаю доехать со мной в автомобиле.
А почему бы и нет… До Мадрида всего километров шестьдесят, даже по так себе испанским дорогам не больше двух часов. С подготовкой вылета и поездкой от аэродрома примерно так на так и выйдет.
В отличие от меня, Панчо знал Менендеса еще по Барселоне, где тот служил начальником полиции, и выдал краткую справку на Артуро: бывший капитан артиллерии, твердый республиканец, участник заговора против монархии в 1930, двое детей… Неплохой вариант, если удержится на посту подольше.
Но это далеко идущие планы, а вот массу интересной информации мы получили прямо в дороге.
— Мы знали точное время начала выступления в Мадриде, — рассказывал Менендес, придерживая на коленях набитый бумагами портфель, — и успели стянуть к Военному министерству четыре роты Штурмовой гвардии*. У мятежников был эскадрон кавалерии в семьдесят сабель, плюс сотня гражданских, в основном монархисты и отставные военные. В перестрелке на Пласа-де-Сибелес погибли десять человек, все из числа мятежников, и ранено еще тринадцать. Дальше арестовали Годеда и еще несколько офицеров, так что 31-й полк даже не успел выступить, управились за три часа.
Cuerpo de Seguridad y Asalto, Штурмовая гвардия — создана в 1931 году после установления республики для подавления политического насилия.
— Мятежники не имели запасных планов на случай непредвиденных обстоятельств, в заговоре участвовало всего сто пятьдесят офицеров. Многие отказались участвовать из-за слабой подготовки, многие считали монархические цели Санхурхо нереальными.
Если все так просто, то, может, большого мятежа в 1936 году не будет? Но мои радужные надежды тут же разбил Менендес:
— Некоторые считают, что республика утвердилась окончательно, но это только на первый взгляд. Подспудно у нее множество противников, да вот, полюбуйтесь…
Менендес расстегнул портфель, порылся в нем и вытащил несколько листовок. Я быстро просмотрел их и чуть не поперхнулся на пассаже «республика вдохновлена и спонсируется коммунизмом, масонством и иудаизмом». Лебедь, рак и щука, блин!
— Да, я согласен, если за дело возьмется кто-либо менее самоуверенный и более умный, чем Санхурхо, будет гораздо хуже.
— Я буду весьма признателен, — слегка прищурил глаза Менендес, — если вы постараетесь донести эту мысль до премьер-министра.
В здании военного министерства, на этот раз похожего на растревоженный муравейник, мне пришлось дожидаться Асанью почти два часа. Чтобы не скучать, я постарался вспомнить, прикинуть и зафиксировать в виде плана, какие возможные ходы предпримут мятежники в 1936 году. Написал про монархистов-рекете, про их программу развертывания и подготовки, про фалангистов, которых пока нет, но которые непременно будут, про переброску на полуостров Африканской армии, про военных — противников республики, которым будут доверены важные посты…
Но Асанья мои выкладки разметал в пух и прах:
— Кортесы приняли закон, по которому правительство может отстранять от должности всех военных и гражданских, которые «совершают или совершили акты враждебности или неуважения к Республике». Уже готовы списки на увольнение полсотни дипломатов, сотни прокуроров и судей, трехсот генералов и офицеров. Опасность заговора миновала, республика утвердилась окончательно, «пронунсиаменто» дискредитировано!
В общем, я до премьер-министра не достучался. А Мануэль Асанья продолжал рубить с плеча: Гражданскую гвардию ликвидировали как отдельную структуру и передали в МВД, приостановили более сотни газет, посадили под замок порядка пяти тысяч человек… В списках арестованных мелькнула знакомая фамилия Примо де Ривера — наверное, сын или племянник диктатора.
Под напором обманчивого чувства уверенности Асаньи я снова засомневался — антиреспубликанские силы при таком размахе сильно ослабнут. Но тут же вспомнил слова каноника Мартинеса про женщин-католичек, которым дали избирательные права, про нежелание Асаньи идти на компромиссы, про английские ушки в деле с итальянскими пулеметами. Полыхнет, непременно полыхнет, только теперь непонятно, когда. Или же я просто не помню, что там было перед гражданской, а все идет как шло…
Уже после приземления в Барселоне наш воздушный штаб догнали новости, что Кортесы дружно вотировали Закон об аграрной реформе и утвердили статут каталонской автономии. То есть результат заговора оказался прямо противоположен замышляемому, не говоря о военном и политическом провале. К тому же в Мадриде объявили, что в ближайшее время состоится суд над Санхурхо и его ближайшими сподвижниками, включая сына. Поскольку генерал находится в юрисдикции военного трибунала, а за мятеж против государственной власти полагается вплоть до вышки, что-то мне подсказывает, что именно такой приговор и светит.