Василий Андреевич стал расспрашивать Тулбоконова о житье-бытье. После долгих расспросов и рассказов Василий Андреевич спросил:
— Иван, скажи, как перевести на русский эвенкийское название речки — Чикольтоджек?
— Чикольтоджек? — переспросил Иван. — Как же, как же, помню. Это левый приток Верхней Ангары, и самом ее верху. Выше слева только два притока. Ходил я там пацаном, вместе с отцом. Ну, что можно об этой речке сказать? Плохое место, никудышное. Так говорят все тунгусы. Зверь там не бегает, рыба не плавает, птица не летает. И человеку там бывает плохо…
— Как плохо?
— Видишь, Чикольтоджек по-нашему означает место… Как бы это перевести… По-русски трудно передать. Одним словом, срамное место. О нем у нас даже рассказывают, ну, легенду, что ли.
— Вот-вот, расскажи, пожалуйста, подробнее.
— Рассказывают, что однажды заночевали в этом месте молодые парень и девка. Ну, сам знаешь, что надо молодым…
— Уже давно позабыл, — рассмеялся Василий Андреевич.
— Э-э, — лукаво подмигнул Иван.
— Ну, ладно, ладно, дальше-то что?
— Что дальше. Легли они у костра на шкуры, одеялом укрылись. Но ничего не вышло. Парень почему-то обессилел, как раненый сохатый. И мясо жирное он днем ел — без этого нельзя, и панты до этого пил, а вот силы покинули его. Да и с девкой произошла беда. Под одеялом она нужду свою маленькую сделала. Вот, говорят, с тех пор вес эвенки эту речку называют Чикольтоджек.
В разговор вмешался Юрий Николаевич.
— Знаете, Василий Андреевич, надо вообще посмотреть и перевести все эвенкийские названии. Надо обратиться с этим вопросом к Королеву. Он ведь писал об открытии Нама некого месторождения меди. Открыли его эвенки, а позднее об этом узнали баргузинскне золотопромышленники. Узнали они и о том, что название речки Чирикты переводится как медная. Об этом Королев несколько раз писал. Собирает он также старинные сведения о названиях Байкала. Я с ним встречался. Он рассказывал, что на карте Семена Ремезова, составленной в тысяча семьсот первом году, почему-то встречаются якутские названия рек. Видимо, первые русские на Верхней Ангаре встретили не только эвенков, но и якутов.
«Странные вещи, — думал Василий Андреевич, — связываются воедино магнитные силовые линии, горные породы и минералы, атомы и электроны в них, древние легенды, названия рек. Надо бы присмотреться к эвенкийским названиям, сколько лет работаю, а названиями не интересовался и, видимо, зря».
Зимой, во время камералки, вообще не утихали разговоры о происшествии в партии Киселева. Общую картину все представляли, знали ее по тем оживленным радиопереговорам, которые велись в начале лета и которые во всех геологических партиях и отрядах, конечно, слушали. Всех интересовали детали, ощущения, переживания, объяснения…
Главный вопрос заключатся во влиянии отрицательного магнитного поля на человека. Если человек лучше чувствует себя, когда его тело вытянуто вдоль силовых линий магнитного поля, то почему же в отрицательном поле человек чувствует себя прескверно? Ведь там силовые линии уходят почти вертикально вниз и человек днем работает стоя. Почему пониженное магнитное поле действует на гипертоников н не реагируют на него люди с нормальным и пониженным кровяным давлением?
Василий Андреевич, находясь в отпуске и проезжая через Москву, приложил невероятные усилия, чтобы найти человека, занимающегося исследованием влияния магнитного поля на человека. Наконец, он попал на прием к профессору из института эндопсихологии. Профессор оказался человеком примерно одних с ним лет, с такой же сединой в голове, как и у него.
Выслушав длинный рассказ теолога, его вопросы, сомнения, догадки, профессор ответил:
— Ваши наблюдения очень ценны. У меня возникла сразу же мысль — не организовать ли к вам экспедицию? Поэкспериментировать там. Привезти туда подопытных животных. Ну, это надо обсуждать и не здесь. Вообще не могли бы вы сделать у нас сообщение об этой магнитной дыре?
— Удобно ли мне. геологу?