Текст завещания свидетельствует о том, что Маго уделял большое внимание благотворительности. Помимо нескольких дарений аббатствам в Артуа, бургундскому аббатству Шерлье и аббатству Мобюиссон, графиня завещала основать несколько больниц в Артуа и Бургундии. Маго планировала возвести госпиталь в Эдене, который действительно был построен между 1321 и 1323 годами. Она также завещала оплату десяти дополнительных коек госпиталям в Аррасе, Сент-Омере, Кале, Бапоме и Лансе. В Бургундии она передала аннуитет госпиталю в Шалоне, который еще только строился. Во втором завещании она также обещала свою поддержку Тьерри д'Ирсону, который хотел основать три учреждения в Гоне, больницу и два картезианских монастыря. Фактически, Маго за свой счет построила небольшой монастырь и капитул мужского картезианского монастыря Валь-Сен-Эспри (1320). После смерти Тьерри в 1328 году графиня достроила картезианский монастырь Мон-Сен-Мари для женщин.
В своем завещании Маго также объявила о реконструкции монастыря Бедных Клариссинок в Сент-Омере, основанного ее отцом Робертом II[268]. Работы были завершены в 1322 году. В память о роли, которую она сыграла в этом начинании, графиня была изображена на портале — на котором также были Распятие, Богородица и святой Иоанн — в компании своего отца, дочери Жанны и главного советника Тьерри д'Ирсона[269].
Однако благотворительность графини выходила далеко за рамки этих распоряжений в завещании. В 1323 году Маго, черпая вдохновение в работе, проделанной в монастыре в Сент-Омере, основала доминиканское аббатство Ла-Тьелуа в пригороде Арраса Сен-Винсент. Хотя сегодня от этого аббатства ничего не осталось, рисунки, сделанные Антуаном де Сукка в его книге Mémoriaux (XVII век)[270], позволяют нам частично восстановить его декор. В частности, он воспроизвел две раскрашенные статуи, которые, вероятно, стояли у входа в аббатство. Одна из них изображала Оттона, другая — Маго. Стоя на коленях, графиня держит в руке небольшую церковь и укрывает под полой своего плаща фигуру в одежде монахини или вдовы, которую иногда считают королевой Жанной, но более вероятно, что это доминиканская монахиня. Таким образом, статуя олицетворяла графиню, защитницу Церкви. Одна из надписей гласит: LOCUM ISTUM CONSTITUIT ET FUNDAVIT (ОНА ПОСТРОИЛА И ОСНОВАЛА ЭТО МЕСТО)[271]. Каждый раз Маго тратила значительные суммы, чтобы обеспечить основанные ей монастыри книгами и церковной утварью. Например, в 1324 году она передала в дар аббатству Ла-Тьелуа реликварий, вдохновленный реликварием в Сент-Шапель, с изображением головы Святого Людовика, которую несли два херувима[272]. Незадолго до своей смерти она подарила монахиням Гоне несколько статуэток, в том числе знаменитую Деву с младенцем Иисусом работы ее любимого скульптора Жана Пепена де Гюи[273].
В столице королевства Маго участвовала в строительстве больницы Сен-Жак, предпринятом состоятельными горожанами, членами братства паломников в Сантьяго-де-Компостела, на углу улиц Моконсель и Сен-Дени, рядом с отелем Артуа. 18 февраля 1319 года графиня присутствовала вместе со своей дочерью, королевой Жанной, при закладке первого камня здания. В результате финансовой поддержки проекта она была изображена коленопреклоненной, вместе с Жанной и ее четырьмя дочерьми, в тимпане портала, изваянного между 1319 и 1324 годами[274]. Таким образом, в самом центре Парижа, Маго подчеркнула тесную связь между собой и королевой Франции.
В Бургундии в 1327 году Маго основала госпиталь Бракон под покровительством Девы Марии, Святого Михаила Архангела и Святого Мориса. В то же время она учредила раздачу милостыни, в соответствии с последними пожеланиями своего мужа Оттона и каждый год 29 сентября, в день Святого Михаила Архангела, сумма в 100 турских ливров должна была раздаваться у дверей больницы Бракон, из расчета 6 денье на каждого получателя. В том же году графиня назначила ренту в размере 18 ливров, из доходов с мукомольной мельницы в Шалоне, чтобы покупать беднякам города одежду. В 1327 году Маго внесла вклад в реконструкцию монастыря кордельеров в Безансоне.
Как свидетельствует большинство этих благодеяний, Маго была особенно благосклонна к монашеским орденам проповедовавшим бедность, смирение и самоотречение. Эти нищенствующие ордена, появившиеся в первой половине XIII века, сильно отличались от традиционных монашеских орденов. Располагаясь в черте городов, а не в монастырях, отделенных от мира, нищие монахи-проповедники стремились вести жизнь в соответствии с Евангелием, ежедневно прося пропитание и отказываясь от собственности. Францисканцы (или кордельеры), носившие серые рясы, и доминиканцы (или якобинцы), носившие черно-белые рясы, являются самыми известными из них, но кармелиты (коричневые рясы) и августинцы (черные рясы), также были частью этого движения. У этих монашеских орденов были и женские отделения: сестры-проповедницы были доминиканками, бедные клариссинки — францисканками.
268
Gallia christiana in provincias ecclesiasticas distributa, éd. B. Hauréau, Firmin-Didot, Paris,1856–1865, t. III, col. 543.
269
Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 264.
270
Mémoriaux d'Antoine de Succa, Bruxelles, bibliothèque royale Albert-Ier, Cabinet des Manuscrits, ms. II 1862/1, fol. 32 r.
271
B. Schnerb, "Un acte de Jean sans Peur en faveur des dominicaines de La Thieuloye (1414)", RN, t. 86, n° 356–357, juillet-décembre 2004, p. 730.
272
Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 259.