Гарофар осмотрел библиотеку. В ней были, наверное, десятки тысяч томов.
— Вы… выбираете книги наобум?
— Нет. у меня есть методика.
Гарофар не смог сдержать смеха.
— И вы читаете их все? Всю библиотеку?
— Да.
— Удачи, мэм, — улыбнулся он. — Думаю, вы просидите тут еще несколько лет.
— Почему?
— Ну, чтобы прочитать все эти книги… То есть…
— Осталось сто семнадцать томов, — сказала Джафф.
— Да вы шутите.
Она слегка подняла бровь:
— Возможно.
— Но вы не могли прочитать… Я имею в виду… Мы же были здесь всего пару недель.
Девушка положила книгу в стопку.
— Вы ведь не знаете, кто такие саванты, да, офицер?
Гарофар раньше думал, что знает, но, похоже, ошибался.
— Расскажите мне, — попросил он.
— Вы знаете, что такое дисциплины эвристической амплификации, которые преподаются в Новом Дамском институте?
— Нет, мэм.
— Тогда прямое объяснение будет неэффективным. Знаете, что такое губка?
— Да, — напрягся Гарофар.
— Тогда я губка, а информация — это вода.
— Понятно.
— Знаете, что такое метафора, офицер?
— Знаю. мэм.
— И судя по напряжению жевательных мышц, вы также знаете, что такое снисходительный тон. Приношу свои извинения. А теперь давайте обсудим ваши щеки.
— Мои что?
— Еще одна вещь, которой вы себя выдали, — пояснила Джафф. — Микроподергивание. Когда я спросила о холодильнике, вы соврали. Вы его не проверяли.
Гарофар вздохнул:
— Нет, мэм. Я… Я знаю, что должен был. Но это пустая трата времени. Все эти трупы… Они же никуда не уйдут.
— Уверены, офицер? — спросила она.
Гарофар не ответил. Он слышал, как дождь стучит по пластековым листам. Чувствовал холод. Сильнее, чем должен был, даже с учетом того, что он стоял в отсыревшей и продуваемой сквозняками комнате, наполовину открытой всем каранинским ветрам. Поначалу, когда он только получил от Макс задание, оно показалось ему достаточно интересным. Крупное дело: убийства, трупы, разговоры о городе Ункара, присутствие инспекторов со стороны. Никто об этом не говорил, но Гарофар был уверен, что они как-то связаны с ордосами. Обычно ничего подобного в заштатной провинции не происходит. Благодаря такому делу амбициозного младшего офицера могли заметить, а то и повысить. Карьерные перспективы в Каранинах нельзя было назвать блестящими, тем более что маршал абсолютно не выказывала желания уйти в отставку, хотя ей еще много лет назад следовало бы освободить место для кого-то помоложе.
Но все оказалось несколько хуже, чем он представлял. Сыро, холодно, нудно, и при этом не отпускало постоянное ощущение чего-то зловещего. Словно вот-вот грянет гроза. И дело было не в трупах. Гарофар повидал немало мертвецов: аварии, драки в барах, поломки сельскохозяйственной техники и недолгая служба в местном ополчении в последние годы гражданской войны, как раз перед тем, как он поступил на службу в силовые структуры. Тела его не пугали, хотя их количество и метод убийства были странными. Его настораживало что-то, чего он не мог описать: эти трупы словно тыкали палкой куда не надо или открывали клетку, закрытую далеко не просто так. И главный инспектор был тем еще фруктом. Жуткий до дрожи в коленках. Если бы Гарофар что-то решал, то этот инспектор попал бы под подозрение в ту же минуту, как появился в городе со своими жесткими манерами и бандой сомнительного вида соратников.
Но Хадид Гарофар не принимал решений. Он был всего лишь офицером в должности помощника инспектора. Местная служба для грязной работы. Он делал то, что ему говорили.
— Пойдем проверим холодильник вместе, — сказала Джафф. — Мне все равно нужно провести замеры среды.
— Да, мэм. Хорошо. Замеры какой среды?
— Просто среды.
Одла застегнула куртку и посмотрела на Гарофара.
— Я слышу звук двигателя, — заметила она. — Приближается машина.
— Наверное, команда вернулась.
— Хм-м. Если это они, то у них сменился транспорт.
— Откуда вы знаете?
— Звук другой.
Офицер Кронил открыл ворота и впустил транспорт во двор. Он наблюдал за машиной, держа оружие наготове. Офицер Эдд на стене обеспечивала прикрытие на всякий случай.
Машина оказалась вездеходной модификацией грузовика местного производства, четвертой модели. После поездки через лес ее покрыл толстый слой грязи. Она втиснулась в свободное место между зеленым вездеходом и тяжелый бронзовым фургоном маршала, уже припаркованным во дворе.