— Мы бы хотели поговорить с магосом, — сказал Вориет, обращаясь к маршалу. Она кивнула и только после этого поняла, что ее просят уйти. Макс поднялась, бросила короткий взгляд на Валентина и вышла.
Вориет сел напротив Драшера. Бетанкор осталась стоять, опершись на посудный шкаф.
— Начнем с правил, — сказал Вориет. — Их нужно соблюдать, магос. Нельзя просто взять и уйти, когда вам захочется.
— Я не знал, — ответил Драшер.
— Теперь знаете, — отрезал Вориет. — И этого больше не случится, верно? Теперь, когда вы в курсе?
— Это нужно для вашей же безопасности, Валентин, — сказала Бетанкор.
Драшер угрюмо пожал плечами:
— Ладно. Но мне все это очень не нравится.
— А теперь поговорим о мужчине, с которым вы встретились, — сказал Вориет, игнорируя комментарий собеседника, — Расскажите о нем.
— Я только что говорил об этом с Макс. Он сказал, что живет где-то здесь. Знает здешние места. И историю. У него бизнес в лесной промышленности. Или у его отца. Как я понял, он его унаследовал. Вот, в общем-то, и все.
— Но что-то показалось вам странным, — произнесла Бетанкор.
Драшер перевел на нее взгляд:
— Думаю, все дело в моей невнимательности, мэм. Я не видел, как он подошел. Посмотрел — а он там сидит. И как он уходил, я тоже не видел. Но я уверен, что просто проглядел.
— Вы очень наблюдательный человек, — сказал Вориет. Он положил на стол открытый блокнот Драшера. — Вы же магос биологис, и этот навык вам прививали во время обучения. Записи, которые вы сделали сегодня, это лишь подтверждают, — я, например, никогда не заметил бы всех этих подробностей из жизни растений, птиц и насекомых.
— Но в людях я разбираюсь гораздо хуже, — покачал головой Драшер. — Будь это маленький ястреб, я бы вам рассказал, в какую сторону он полетел и где у него гнездо.
— Человек назвал вам свое имя? — спросила Бетанкор.
— Да. Кажется, он сказал, что его зовут Эсик.
Помощники инквизитора переглянулись. Затем Бетанкор вышла вперед и положила цифровой планшет на стол перед Драшером.
— Этот? — спросила она.
— Нет. Нет, этот намного старше. Намного.
Она переключила изображение:
— А теперь?
Драшер склонился над изображением и сощурился.
— Да, — наконец сказал он. — Да, это он. Кто это? Его в чем-то подозревают? Он преступник?
— Его зовут Эсик Фаргул, — сказал Вориет.
— Он… родственник человека, который здесь умер? — спросил Драшер.
— На обоих изображениях — Эсик Фаргул, — произнес Вориет. — С разницей в сорок лет. Он и есть человек, который здесь умер. В спальне на пятом этаже тридцать лет назад.
Повисло долгое молчание.
— Хм-м… Значит, так, — нарушил тишину Драшер. — Значит… Но это, прямо скажем, смешно. Я же с ним говорил. Я руку ему пожал.
— Вполне возможно, — сказал Вориет. — Но это не отменяет того факта, что он умер.
— Я руку ему пожал… — прошептал Драшер.
— Дышите глубже, — посоветовала Бетанкор. — Иногда подобные вещи сложно осознать.
— Нет, мэм, — сказал Драшер, — мне сложно осознать, зачем вы мне впариваете это гроксово дерьмо. Ваша информация неверна, мастер Вориет. Он совершенно точно не мертв.
— Он умер от старости и плохих условий, — сказал дознаватель. — В девяносто семь лет.
— Значит, тело неправильно опознали.
— Магос Драшер, прошу вас принять информацию так, как есть, — сказал Вориет. — И даже если бы Фаргул все еще был жив, вы сами признали, что встреченный вами человек куда моложе.
— Ну, есть же омоложение, — сказал Драшер. — Оно обращает старение вспять, разве нет? По крайней мере, я так слышал. Сам я никогда через такое не проходил.
— Я проходила, — сказала Медея Бетанкор. — Мне сто шестьдесят четыре стандартных года.
Драшер посмотрел на нее распахнутыми от удивления глазами.
— Инквизитор Эйзенхорн как минимум на сто лет старше меня, — продолжала она. — Магос, омолаживающие процедуры останавливают старение. Но почти никогда не возвращают юность. Если бы Фаргул был жив, то никогда бы не смог выглядеть на пятьдесят или шестьдесят лет моложе, чем в поздние годы своей жизни.
— Вы пытаетесь мне сказать, — сказал Драшер, — что я встретился с призраком?
— Термин не совсем корректный, — произнес Вориет.
— И пожал его чертову руку?
— Давайте лучше поговорим о вашей с ним беседе.
— Нет, — отрезал Драшер. — Нет. И прямо сейчас мне нужны две вещи. Во-первых, успокоительное. Сильное. А во-вторых — чтобы вы объяснили, что произошло, причем без всякого гроксова дерьма. И что-нибудь меня не устроит. То и другое. Прямо сейчас. Иначе я собираю вещи и уезжаю.