Да, гибель грозит поголовная змеям,
Проклятие матери мы не развеем,
Но, может быть, меры предпримем поспешно,
Чтоб месть властелина была безуспешна,
Чтоб с нами бороться Судьба побоялась,
Чтоб месть Джанамеджаи не состоялась».
Так начали змеи совет многошумный.
Одни зашипели, весьма скудоумны:
«Мы примем подвижников мудрых обличье,
Являющих кротость, добро и величье,
Царю Джанамеджае скажем веленье:
«Ты праведных змей отмени истребленье».
Но им возразили ученые змеи:
«Вы глупы. Нам действовать надо хитрее.
К царю мы придем как советники, слуги.
Окажем его государству услуги.
От нас он захочет услышать сужденье:
Как надобно змей совершить всесожженье?
Тогда-то придумаем сотни препятствий.
Его мудрецов обвиним в святотатстве.
Царю мы свои приведем толкованья,
Примеры, и доводы, и основанья,
Докажем, что гибель змеиного рода
Для мира — несчастье, напасть и невзгода.
А если он хитрых речей не оценит,
А если сожжения змей не отменит,
То мы позовем остроумного змея,
Который, как бы о владыке радея,
Предстанет как жрец, с ним согласный во взглядах
И сведущий в жертвенных сложных обрядах.
Войдя к властелину в доверье сначала,
Вонзит в Джанамеджаю грозное жало.
Когда же царя он смертельно отравит,
То змей от погибели страшной избавит».
Но добрые змеи тогда возразили
Ученым: «О нет, не желаем насилий!
Должны мы о деле судить без пристрастья:
Не даст нам убийство покоя и счастья.
В опору возьмем, если беды нависли,
Невинность души, целомудрие мысли!
Убийство — ужаснее всех беззаконий.
Чем будете жаждать его исступленней,
Тем раньше погибнете смертью презренной:
В убийстве заложена гибель вселенной!»
«Ошиблись равно, — изрекли чародеи, —
Ученые змеи и добрые змеи!
Мы тучами станем и ливнем зловещим,
Как молнии, мы, извиваясь, заблещем.
Мы жертвенный пламень водою потушим,
Тем самым и замысел царский разрушим».
«О братья! — воскликнули змеи-святоши, —
Давайте мы вспомним обычай хороший.
Чем эти пустые вести разговоры,
Пусть ловкие змеи, умелые воры,
Похитят и ковш и сосуд для обряда
У спящих жрецов. Так возникнет преграда.
Возможна, друзья, и другая помеха,
Чтоб дело царя не имело успеха.
Прикажем бесчисленным двинуться змеям,
Народ искусаем и ужас посеем.
А то мы вползем в человечьи жилища,
И змеями будет испорчена пища.
Окажутся в пище моча, испражненья, —
Откажется царь от обряда сожженья!»
«Мы станем жрецами, — сказали вельможи, —
К владыке придем, с многомудрыми схожи,
Огромной потребуем жертвенной платы,
И царь Джанамеджая, страхом объятый,
Тогда-то в змеиной окажется власти,
И змей мы избавим от страшной напасти.
Услышал ты, Васуки, наши сужденья,
Скажи, как избавиться нам от сожженья?»
Сказал повелитель змеиной державы:
«И вы, и другие, и третьи — не правы.